Елена Талленика - Ночь высокого до. Премия имени Н. С. Гумилёва

из ниоткуда только крик совы все джины появляются из джага
желанья исполняют и спешат обратно в сырость винного нутра
которая была настойкой трав в Хорезме росших: до ворот полшага
но ни арыка ни мужчин в халатах ни женщин в шароварах от бедра
тот город погибал премного лет и даже больше под палящим зноем
хотя шумел базар и отрывал от стен песчаника огромные куски
монгольский ветер перейдя Хребет вошел в Хорезм волненье успокоить
в его бурлящей сердцевине влиться в потоки неприкаянной реки
подсчитывал отстеганных рабов и подпоясанных грошовою бечевкой
швырял на землю воровские яства из ям в местах отхожих чуял вонь
напаивал менялу до торгов зеленым пойлом маковой соломки
и вышибал алтын из рук в кораллах мальчишкой век не видевшим сапонь
бываю там и у меня есть Джин не добр не зол не отягчен неволей
ладонью тру по узенькому горлу: эй джииыын! мне стало скучно вылезай
он покидает с радостью кувшин и обнимая будто в вену колет
какой-то гадости для радости житейской
простой бесхитростный привычным делом занят
исполнит всё любые три желанья в его руках могли бы сняться горы
орлиных мест давно не покидая росли вершины вверх подножья вниз
но лег у гор раб с мыслью о тиране его не сдвинет даже голод чрева
и не заставит оспенное солнце других таких же сирых разойтись
и у меня есть Джин доподлинно он есть вторая жизнь кувшину лампе шинам
палаточному старому шмелю и брошке Boho: неяркий свет огнем свечи дрожит
из пламени ему шальвар нашило легко воображение мое собрав по крохам
когда на окрик масло разольет поймет что стар начнет медянку драить
когда назад сквозь горло просочась исчезнет на неисчислимый срок
я буду мучиться придуманной виной дружить в тоске с песчаными ветрами
и объяснять опять самой себе: он всё бы отдал за любви глоток
а я с ним так беспечно обошлась в который раз не дорожа порывом
любые три желания сведя в одно: на полминуты появись
Джин только шлейф и сладкий дым чудес дары без свадьбы щедрого калыма
вам кажется кувшином дорожу? о нет – цедентом сказочной любви…

гололед голоснег голодождь
голоград причиняющий боль
к февралю январями идешь
в одержимых сезонна любовь…

гр а ффити дня графф е р держит в кармане небо
из рукава пролив аэрозольно в сток
как по груди провел грубо смещая влево
и субкультуры нимб воодрузил на столб
мне понимать латынь более всех наречий
Banksy не мне укор но из его псалмов
в гр а ффити дня простыл сломанный человечек
под трафарет: and CO» тело идет само
но не моя душа не зарекаюсь силой
аэрозольный: fuck дух рассечет пилой
не прямотой грешат жизнь не найдя красивой
тащит под знамя шест клубной тоски пилон
силюсь понять протест в розовой грязи литер
и представляю рост возраст и даже пол
сломанный механизм: under упавший винтик
ground культурный слой глубже и глубже под…

мне разговаривать с собой привычно
теряются и снова возвращаются
возвратные частицы слуги спичей
прислуживая мере обнищания
когда глагольных рифм костяк изглодан
поэтами устроенными бытом
верлибры шляпой вышедшей из моды
горят на воре по малинам лито
назойливые тянут позабавить
меня саму в пустопорожних смыслах
наступит срок: собравшимся забанить
по старым рифмам не придется рыскать
возвратное немедля просыпай – ся
прислушивайся к вздохам привидений
надейся на взаимность с принцем Дании
у Гамлета последний день сомнений
он шляется и в гордом одиночестве
ждет полнолуния и разговора с тенью
шизофрения главное пророчество
передающееся через поколение
возвратные частицы встали кругом
свистя двурушничая волю подавляя
смиряется любовь с потерей друга
на дно пруда Офелия ныряет
купающихся Клавдия с Гертрудой
волной накрыло скоро солнце сядет
садящееся солнце окровавив
славянский лес изобразил Ромадин
отличный живописец кстати – бог пейзажей
вопрос решающийся королевствовать ли матери
и бить ли злату копенгагских скважин
английские послы решить не могут
без отрицательного сальдо королевства
Лаэрт Горация развеселил немного
изображая в караоке Лепса
а сомневающийся Гамлет ждет рассвета
и бредит встречей с призраком согбенным
отравленному в вечном многих лета
ведь он узнал о самом сокровенном
принц точит зуб но кто сочтёт за шалость
Лаэрта размечтавшегося ищет
и в этой богадельне все смешалось
и датский воздух словно с пепелища
остатки пиршеств в о ронам и свадьбам
а их объедки поминальным тризнам
трехдневный сыр не угошенья ради:
мышь умертвить без слез и укоризны
всё повторится ведь сюжет украден
инцесты отравители и сальдо
лосняшийся от возбужденья Клавдий
вдруг обнаруживает что полтрона занято
норвежский принц пришедщийся Гертруде
двоюродным племянником по матери
на трон опаздывает деловые люди не любят ждать
и лишь гробокопатели СПОКОЙНЫ
ИМ ДЕЛА НЕТ ДО ЭТОЙ СУЕТЫ…