Рим Юсупов - Последний классик. Том второй

82
Таким и был, наверно, Бунин.
Побыв немного средь друзей,
Живых, блистательных и умных,
Он мчался вдаль иных земель.
И в этот год, весьма сумбурно,
Легко и резво Бунин жил.
То он в Москве, то в Петербурге,
То по родным лесам бродил.
Был в октябре, в Москве. Чуть позже,
Вновь в Петербург он, укатил.
Ненастье там его тревожит.
Там, климат Бунину немил.
И вновь в Москве он. Жизнь всё та же:
Собранья, встречи, вечера.
Он в ресторанах не однажды
Сидел с друзьями до утра.
Что делать? Трудно отказать им.
Писатели – одна семья.
Близки друг к другу, словно братья.
Хотя не знаю – прав ли, я?
83
Не всех любил поэт, наверно,
И не любого уважал.
Не каждому из них он верил,
Хотя при встречах руку жал.
И выглядеть стараясь проще,
Не подчинялся воле зла.
Так принято. Культурой общей
Интеллигенция жила.
И всё ж, поэзии отдавшись,
Не всех поэтов признаёт,
Не ощущая, как и раньше,
В стихах их искренности взлёт.
Подчёркивая недостатки,
Убогость рифм и грубость слов.
И было многим неприятно,
Что он в суждениях суров.
Они терпели, чуть не плача,
Хотя не зря был каждый бит.
Но поступать не мог иначе,
Тот, кто с поэзией был слит.

84
Своим путём в литературе,
Он продолжал шагать вперёд,
Как Саади, поэт премудрый,
Стихи чьи Бунин признаёт.
Один из мудрецов восточных,
Кто вовсе славы не желал
И мир в себе сосредоточив,
Стихами каждого пленял.
И, уподобившись пророку,
Спешил к божественной мечте,
И к философии глубокой,
И к несказанной красоте.
К любви людей всех призывая.
Не зря он миром вознесён.
А жизнь у Бунина иная,
Но близок он ему во всём.
И он в стихах своих старался
Оставить вечности следы.
И он всю жизнь свою скитался
По миру, как и Саади.
85
Жил вне любви почти что вечность,
Поэт, забыв былую страсть.
Иные, с женщинами встречи,
Спешил отвергнуть он, боясь
Измены, или же, коварства,
Притворства или тайной лжи.
Не признавая постоянства,
Поэт свободой дорожил.
К тому же женщины могли бы,
Его от творчества отвлечь.
Ведь молчаливы только рыбы.
А женщин трудно уберечь
От многословия, в котором
И смех, и радость, боль и гнев.
И трудно с женщинами спорить.
Уж лучше смолкнуть, присмирев,
Причудам женщины внимая,
Пылающих живым огнём.
Так думал Бунин, вспоминая
Былой любви кошмарный сон.

86
Но он в себе не замыкался,
От женщин прочь не убегал,
Со многими легко встречался.
Любил, ценил и обожал.
И иногда, забыв о грусти,
Вновь на свидание спешил.
И всё ж, до искреннего чувства
Любви, душой не доходил.
Не те, наверно попадались,
Хотя и были все умны.
И интеллектом озарялись.
Но, как достичь их глубины?
Что там, внутри их душ таится,
Какой невидимый огонь,
Назло судьбе готов пролиться
Жестокой болью на него?
Всё это было, испытал он
От злой любви немало бед.
И нынче в жизни не желал бы,
Познать те горечи поэт.
87
Не потому ли осторожным
Был Бунин в выборе любви.
Он знал, что жизнь свою не сможет,
Довольно резко, обновить.
Привык к скитаниям, не станет
Менять свой образ жизни, он.
Не сможет он себя заставить
Жить вечно в городе одном.
Без путешествий, дальних странствий
Себя представить он не мог.
Хотя и трудно расставаться
С родными, но всему свой срок.
Он в вечном поиске, в движенье,
В круговращенье, как Земля,
Вся жизнь – над временем скольженье
В необъяснимость бытия.
Один – он волен, словно ветер.
Но сможет ли, его понять
Та, кто его случайно встретит,
Чтоб жизнь свою ему отдать?

88
В Москве стихам он отдавался,
Писать рассказы продолжал.
У брата часто появлялся.
Его любовью дорожа.
У Телешовых был, на встречах
С писателями выступал,
Стихи читая безупречно.
И сам чтецам другим внимал.
Затем обеды и банкеты
И разговоры до утра.
А время мчалось незаметно.
Уже, наверное, пора
Опять куда-нибудь умчаться,
В иную призрачную даль,
Где, может быть, он будет счастлив.
А может обретёт печаль.
Всё, как всегда. Но что-то держит
Его в Москве, среди людей.
Даря неясную надежду
На изменения в судьбе.
89
В те дни, в Москве и с Гиляровским
Встречался Бунин, чтоб познать,
Через него тот быт московский,
Чью правду трудно воспринять.
Тот мир вместилищем пороков,
Дном жизни стали называть.
Иные люди, ненароком
Срывались в страшный этот ад.
В то чрево, по ступенькам скользким,
Чтоб написать о нём обзор,
Спускался часто Гиляровский —
Поэт, писатель, репортёр.
Он многих знал об их паденье
На дно, из жизненных вершин,
Писал он не без снисхожденья,
И часто благоволил к ним.
Сочувствовал, жалел, пытался
Любому чем-нибудь помочь.
Не зря им Бунин восхищался.
Лились беседы их всю ночь.