Антология - Советская поэзия. Том первый

Бывало, Ленин ночи напролет
писал, писал, а тонкая свеча,
казалось, озаряла целый мир —
и нашу Русь, и Запад, и Восток.
Идет война, а нужен, нужен мир,
и нефть нужна, и уголь. На листок
ложатся буквы. Людям нелегко,
и за декретом следует декрет:
рабочим — хлеб, детишкам — молоко,
Ташкенту — первый университет.
Земля в степи Голодной горяча —
пусть там родится плодоносный цвет!..

И озаряет тонкая свеча
весь мир, всю новизну грядущих лет.

В Коканде, в парке имени Фурката —
печального поэта, что когда-то
живописал стихом свой милый край,
кубинцы, черноглазые ребята,
облитые сиянием заката,
пьют в чайхане зеленый крепкий чай.

Крылата музыка в Узбекистане!
Как уголь черные, островитяне
заслушались, а песня бьет ключом,
старинная мелодия не молкнет,
лихой танцор то пальцами прищелкнет
то, вздрагивая, поведет плечом.

Дутару, чангу, бубнам подпевая,
пустилась в пляс ватага молодая…
Вступили сумерки в свои права,
а в чайхане танцует юность Кубы
и неумело произносят губы
певучие узбекские слова.

А утром — строгий свет аудиторий.
То мореходы молодые в море
познания! Нет следствий без причин,
они откроют трактора устройство,
и хлопка удивительные свойства,
и суть хлопкоуборочных машин.

Как можно мореходу плыть без весел?
Они узнают множество ремесел,
а Кубе эти знания нужны!
Земля в цвету, и небеса так сини,
и на бананы так похожи дыни,
и столько солнца льется с вышины!

Полям зеленым нет конца и края,
поля волнуются, как зыбь морская.
Победоносно зреет виноград.
Кубинцам правится работать в поле…
Узбек не пожалеет хлеба-соли
для тех, кому он друг, кому он брат!

— Спасибо! — говорят кубинцы братьям. —
Добром сердечным за добро заплатим,
так с давних лет на Кубе повелось. —
Идут домой, накинув телогрейки,
и пестрота узбекской тюбетейки
подчеркивает черноту волос.

Заданий столько, что им хватит на год,
устали за день, но в постель не лягут,
покуда не заглянут в чайхану.
Украшена портретами веранда,
и Ленин видит в чайхане Коканда
свободную кубинскую страну.

Как поздно пришла ты, а мы тебя ждали втроем
С ночной луною,
С речной волною.
Ты мне показалась в смятенье, в горенье моем
Ночной луною,
Речной волною.
Ты сердишься? Разве не ты — мой единственный свет
Восторг и расцвет?
Давай же, не зная разлуки, по жизни пойдем
С ночной луною,
С речной волною!
Завидует полночь душистым твоим волосам,
А звезды — глазам.
Скажи мне, когда же ты стала, в сиянье живом,
Ночной луною,
Речной волною?
Чтоб я, запылав, не сгорел, не погиб от любви,
Меня оживи.
Ужель от меня ты уйдешь с наступающим днем,
С ночной луною,
С речной волною?
Все дышит любовью, и ночь сладострастья полна
И счастья полна.
Ужели ты можешь остаться, играя с огнем,
Ночной луною,
Речной волною?
Но тихо и нежно ты мне говоришь у реки:
«Мой верный Боки,
И счастье, и юности песню себе мы вернем
С ночной луною,
С речной волною».

Читатель дорогой! Ты выслушай меня
И вникни в глубину восточного рассказа,
Коль ты живешь, разумное ценя,
То будет сей рассказ тебе ценней алмаза.

Не каждый благодарностью богат,
Есть люди на земле, что благодарством нищи,
В глазах людей они пылинками сидят,
Существованье их — поход за вкусной пищей.

Что человечность им и что гуманность им!
Сердца у них стучат, как автоматы,
Желудок им, как мозг, необходим,
Не нужно им вовек ни друга и ни брата.

Но для тебя, читатель дорогой,
Я все словами расскажу своими.
Ведь об одном мечтаем мы с тобой —
Чтоб доброе о нас осталось имя…