Виктор Меркушев - Петербург в произведениях поэтов «Золотого» и «Серебряного» века русской литературы

Вот они… Дремлют, как
встарь, над Невою…
Город вечерней окутался
мглою,
Цепью бегут золотой огоньки,
Слышатся мощные всплески
реки.

В маленькой шапочке, в
кофточке тонкой,
Девушка, с обликом нежным
ребёнка,
В полосу света бесшумно
вошла;
Юноша рядом – со взором
орла.

В тень я укрылся за тёмным
гранитом.
Влажного ветра порывом
сердитым
Несколько слов до меня
донесло.
Он говорил, улыбаясь светло:

«Нет, бескорыстные жертвы
не тщетны,
Это сгущается мрак
предрассветный,
Грозный девятый вздымается
вал, —
Час избавленья желанный
настал!..»

Дальше прошли и в тумане
пропали,
Смелые ж звуки всё будто
дрожали,
Сфинксов будя очарованный
сон,
В сердце моём отзываясь, как
стон.

Вспыхнуло что-то во мраке
душевном,
Бурно прошло дуновением
гневным…
Словно вперёд я сумел
заглянуть —
В тёмную ночь, на грядущий
их путь.

В чуждых, пустынных снегах
утопая,
Стелется он без конца и без
края…
Что там, вдали, так уныло
звенит?
Что так душа безутешно
болит?

В мёртвом краю, в
безотрадной разлуке,
Годы потянутся, полные муки,
Полные злобы, бессильных
угроз,
Гибели всех упований и
грёз…

Холодно. Ветер сильнее…
Сердито
Плещутся волны о глыбы
гранита.
Газ в фонарях задрожал,
зашипел…
– Сфинксы, откройте: где
скорби предел?

В безмолвных небесах
мерцая белой мглой,
Загадочна, как сфинкс
безжизненной пустыни,
Плывёт слепая ночь уныло
над землёй,
Уснувшей тяжким сном
измученной рабыни.

Порой продребезжит по
звонкой мостовой
Гремящий стук колёс,
смягчённый расстояньем,
И снова город спит, и снова
над рекой
Объемлет город ночь
томительным молчаньем.

Покоятся дома, чертоги и
дворцы,
Окутанные мглой, как белым
покрывалом,
И только, золотясь, блестят
церквей венцы,
Едва освещены зари сияньем
алым.

Рассвет ещё далёк и
смолкший город нем,
Но чудится в тиши ещё
ясней движенье
И ропот суеты, и слёзы, и
мученья,
Которых, как стихий, нельзя
смирить ничем!

Петербургский, серый, громадный,
Похожий на тысячи – дом,
С угрюмым
колодцем-двором;
И полон тоски безотрадной
Ряд клеток, устроенных в нём.
Окна днём – словно взгляд
незрячий;
С темнотой в них зажгутся
огни;
Под каждою лампой висячей
Умирают скучные дни.
Живут там усталые люди;
О, как низки у них потолки!
Мне кажется – тесно их
груди,
Мало воздуху – много тоски.
Спит серого дома громада,
Её окна зловеще темны;
Лишь кой-где мерцает
лампада…
Людям снятся тяжёлые сны.
Отчего ж, когда ночь немая
Всё охватит, скроет
кругом —
К тёмным окнам глаза
поднимая,
Я смотрю на сумрачный дом
С светлой радостью в сердце
моём?