Ирина Явчуновская-Рапопорт - Пламя и тень / Flame and shadow

Что заботит меня в снах моих и в томлении весны?
То, что песни мои на меня не похожи совсем.
Я – огонь и кремень, мои песни свежи и нежны.
Я – ответ, в песнях всё «почему» и «зачем».

Что заботит меня? Что любовь очень скоро пройдёт.
Это сердце кричит, но мой разум стоит в стороне.
Ведь мой разум силён, он молчит, зная всё наперёд.
И не я, это сердце поёт в тишине.

In the silver light after a storm,
Under dripping boughs of bright new green,
I take the low path to hear the meadowlarks
Alone and high-hearted as if I were a queen.
What have I to fear in life or death
Who have known three things: the kiss in the night,
The white flying joy when a song is born,
And meadowlarks whistling in silver light.

В серебристом сиянии после грозы,
Когда с веток умытых блестящие капли текут,
Будто я королева, одна, в королевстве красы
По тропинке шагаю, где жаворонки поют.

Жизнь и смерть – не пугает любой поворот.
Есть три вещи, которые держат меня:
Поцелуй в час ночной, новой песни счастливый полёт,
Птичье пение в свете серебряном дня.

My forefathers gave me
My spirit's shaken flame,
The shape of hands, the beat of heart,
The letters of my name.
But it was my lovers,
And not my sleeping sires,
Who gave the flame its changeful
And iridescent fires;
As the driftwood burning
Learned its jeweled blaze
From the sea's blue splendor
Of colored nights and days.

Дали предки однажды мне
Пламя трепетное – мой дух,
Буквы имени моего,
Форму рук моих, сердца стук.

Но не спящие праотцы
Огонёк расцветили мой,
А возлюбленные мои
Дали пламени свет живой.

Так коряга, воспламенясь,
Драгоценным блеснёт огнём.
Тень ночей и лазурь морей,
Солнце дня отразятся в нём.

I have loved hours at sea, gray cities,
The fragile secret of a flower,
Music, the making of a poem
That gave me heaven for an hour;
First stars above a snowy hill,
Voices of people kindly and wise,
And the great look of love, long hidden,
Found at last in meeting eyes.
I have loved much and been loved deeply —
Oh when my spirit's fire burns low,
Leave me the darkness and the stillness,
I shall be tired and glad to go.
Города люблю, моря пение…
Города люблю, моря пение,
Тайну крохотного цветка.
Звуки песни, стиха творение
Дарят небо и облака.

Холм заснеженный, звёзд бутоны,
Мудрость в ласковых голосах,
Взгляд, мной пойманный, затаённый,
Когда тайна любви – в глазах.

Я любила, была любимой,
Но огонь так легко задуть.
Мрак, застой, проходите мимо.
Я устала, но весел путь.

The sun was gone, and the moon was coming
Over the blue Connecticut hills;
The west was rosy, the east was flushed,
And over my head the swallows rushed
This way and that, with changeful wills.
I heard them twitter and watched them dart
Now together and now apart
Like dark petals blown from a tree;
The maples stamped against the west
Were black and stately and full of rest,
And the hazy orange moon grew up
And slowly changed to yellow gold
While the hills were darkened, fold on fold
To a deeper blue than a flower could hold.
Down the hill I went, and then
I forgot the ways of men,
For night-scents, heady, and damp and cool
Wakened ecstasy in me
On the brink of a shining pool.
О Beauty, out of many a cup
You have made me drunk and wild
Ever since I was a child,
But when have I been sure as now
That no bitterness can bend
And no sorrow wholly bow
One who loves you to the end?
And though I must give my breath
And my laughter all to death,
And my eyes through which joy came,
And my heart, a wavering flame;
If all must leave me and go back
Along a blind and fearful track
So that you can make anew,
Fusing with intenser fire,
Something nearer your desire;
If my soul must go alone
Through a cold infinity,
Or even if it vanish, too,
Beauty, I have worshiped you.
Let this single hour atone
For the theft of all of me.

Скрылось солнце, луны овал
И Коннектикут за холмами.
Запад рдел и восток пылал,
А у ласточек карнавал —
Взмыли стайками над стволами.
В поднебесье нашли свой кров,
Расставались и вновь сходились.
Тёмным облаком лепестков
Облетали с ветвей, кружились.
Отпечаток – кленовый лес —
Повернулись на запад кроны,
И луна по волнам небес
Поплыла золотой короной.
На холмы синева легла —
К складке складка, и всё темнее.
Вниз по склону одна я шла,
Шла, от этих чудес пьянея.
Ночь была темна и нема,
И, дороги не различая,
Я в экстазе плыла с холма
Вниз по грани земного рая.

Красота! Видно, мне дано,
Чтоб я стала хмельной и дикой,
Пить из чаши твоей вино
Этой прелести многоликой.
С детских лет знала я всегда,
Что с тобой ничто не сумеет
Опустить меня и беда
Не согнёт и не одолеет.
И хоть мне отдать суждено
Смех, дыхание, дух горящий,
Радость глаз моих – всё равно
Будешь ты всегда настоящей.
Я исчезну, и без меня
Ты вернёшься, собой богата.
Будет утро, сияние дня,
Вспыхнут розовые закаты.
Но когда я уйду тропой
Бесконечной, слепой, пустынной,
Знай, была я пьяна тобой,
Поклонялась тебе единой.