Автор неизвестен Европейская старинная литература - Поэзия вагантов

7. Воевать с природою, право, труд напрасный:
Можно ль перед девушкой вид хранить бесстрастный?
Над душою юноши правила не властны:
Он воспламеняется формою прекрасной.

8. Кто не вспыхнет пламенем средь горящей серы?
Сыщутся ли в Павии чистоты примеры? [36] Сыщутся ли в Павии чистоты примеры? — Павия, соседка и соперница Милана, действительно, славилась веселой жизнью на всю Италию: Ландульф Миланский в начале XII в. писал: «Милан славен духовенством, Павия — забавами, Рим — постройками, Равенна — церквами».
Там лицо, и пальчики, и глаза Венеры
Соблазняют юношей красотой без меры.

9. Ипполита в Павии только поселите [37] Ипполита в Павии только поселите … — реминисценция из Овидия («Любовные элегии» II, 4, 32: «Тут Ипполита возьми — станет Приапом и он» (Ипполит — традиционный образ чистого девственника). —
Мигом все изменится в этом Ипполите:
Башни Добродетели [38] Башня Добродетели (в подлиннике — «башня Ариции», нимфы-невесты Ипполита?) — неясное место, затемненное непонимающими переписчиками еще в рукописях. там вы не ищите —
В ложницу Венерину все приводят нити.

10. Во-вторых, горячкою мучим я игорной;
Часто ей обязан я наготой позорной.
Но тогда незябнущий дух мой необорный
Мне внушает лучшие из стихов бесспорно.

11. В-третьих, в кабаке сидеть и доселе было
И дотоле будет мне бесконечно мило,
Как увижу на небе ангельские силы
И услышу пенье их над своей могилой.

12. В кабаке возьми меня, смерть, а не на ложе!
Быть к вину поблизости мне всего дороже. [39] В кабаке возьми меня, смерть, а не на ложе! Быть к вину поблизости мне всего дороже . — Это знаменитейшее место всей вагантской поэзии также является парафразой Овидия («Любовные элегии» II, 10, 35–38, пер. С. Шервинского): Мне же да будет дано истощиться в волнениях страсти, Пусть за любовным трудом смерть отпускную мне даст, И со слезами пускай кто-нибудь на моем погребенье Скажет: «Кончина твоя жизни достойна твоей!» Любопытно, что эта строфа, в свою очередь, вызвала к жизни «обратную пародию» благочестивого содержания: X. Вальтер опубликовал в ZDA 84 (1953), 265–273, покаянный стих из рукописи начала XV в., кончающийся строфой: Смерть моя постыдна мне на позорном ложе, Мне души спасение в смертный час дороже. Как пороков грозный хор вкруг столпится тоже, — Над усопшим грешником смилуйся, о боже!
Будет петь и ангелам веселее тоже:
«Над великим пьяницей смилуйся, о боже!»

13. Да, хмельными чарами сердце пламенится:
Дух, вкусивший нектара, воспаряет птицей;
Мне вино кабацкое много слаще мнится
Вин архиепископских, смешанных с водицей.

14. Вот, гляди же, вся моя пред тобою скверна,
О которой шепчутся вкруг тебя усердно;
О себе любой из них промолчит, наверно,
Хоть мирские радости любы им безмерно.

15. Пусть в твоем присутствии, не тая навета,
И словам господнего следуя завета,
Тот, кто уберег себя от соблазна света,
Бросит камень в бедного школяра-поэта! [40] Бросит камень в бедного школяра-поэта! — Ср. И 8, 7 — известный рассказ о Христе и грешнице.

16. Пред тобой покаявшись искренне и гласно,
Изрыгнул отраву я, что была опасна;
Жизни добродетельной ныне жажду страстно:
Одному Юпитеру наше сердце ясно. [41] Одному Юпитеру наше сердце ясно . — Языческий Юпитер смело вставлен здесь в библейскую цитату ( 1 Цар 16, 7): «человек смотрит на лицо, а господь смотрит на сердце».

17. С прежними пороками расстаюсь навеки;
Словно новорожденный, поднимаю веки,
Чтоб отныне, вскормленный на здоровом млеке, [42] … вскормленный на здоровом млеке … — Ср. 1 посл. Петра 2, 2, стих, входивший в текст мессы некоторых праздников.
Даже память вытравить о былом калеке.

18. К кельнскому избраннику [43] К кельнскому избраннику — Опять обращение к Регинальду Кельнскому, который официально в это время считался еще не архиепископом, а избранным в архиепископы Кельна. просьба о прощенье:
За мое раскаянье жду я отпущенья.
Но какое б ни было от него решенье,
Подчиниться будет мне только наслажденье.

19. Львы, и те к поверженным в прах не без пощады: [44] Львы, и те к поверженным в прах не без пощады … — Реминисценция из популярной поэмы «О дивностях мира», приписывавшейся в XII в. самому Овидию: «Лев благородный и в гневе щадит тех, кто просит пощады. — Так же, как он, поступайте и вы, земные владыки!»
Отпустить поверженных львы бывают рады.
Так и вам, правители, уступать бы надо:
Сладостью смягчается даже горечь яда.