Коллектив авторов Поэзия, песни - Городские песни, баллады, романсы

Популярность песни на каком-то отрезке жизни общества не означает, что она закрепляется в народной памяти надолго. В последней четверти XVIII в. М.Д. Чулков издал обширный (в четырех частях) сборник, довольно полно охвативший репертуар «передовой» (осваивающей новые формы поэзии и песенной культуры) части общества. Популярнейшие во второй половине XVIII - начале XIX в. песни из этого сборника до нашего времени в устном бытовании не дошли (кроме, собственно, народных песен, включенных в настоящее издание) или сохранились в виде отдельных фрагментов, строк, вошедших в новые песни.

Исследователи народной поэзии, особенно И.Н. Розанов и наш современник В.Е. Гусев, провели большую работу по установлению авторства обращавшихся в устном бытовании песен. Результатом их работы стал ряд книг И.Н. Розанова 1и два издания сборника В.Е. Гусева. 2

В этих книгах представлен репертуар авторских песен, существовавших в устном обороте с конца XVIII до начала XX в., большая их часть сегодня забыта.

Все впервые публикуемые тексты в нашем сборнике записаны в 50-80-е годы XX века. Наличие песен в устном бытовании в эти же десятилетия стало критерием включения в книгу сюжетов из печатных источников (если не оказалось достойных вариантов среди свежих записей). Учитывая бурное развитие новой городской песни (авторской с не поддающимся учету шлейфом подражаний ей) в 50–80-е годы и ее качественное отличие от более ранней песни, составители поставили временной рубеж - середину XX в. Иначе говоря, песни литературного склада, сохранившиеся в устном обиходе во второй половине XX в., но возникшие до 50-х годов этого века, составили настоящий сборник. Единичные песни, сложившиеся позднее обозначенного рубежа, не выходят за пределы ранее сформировавшейся поэтической системы.

Песни нашего сборника, хотя в большинстве своем они городские по происхождению, записаны преимущественно от сельских жителей. Так уж сложилось, что собиратели фольклора и в XIX, и в XX в. работали главным образом в сельской местности. Записи в городах, особенно в крупных, относительно малочисленны и случайны. Городское население и менее отзывчиво на запросы фольклористов, и более бедно по памяти на старые песни.

Авторские тексты, проникнув в народный песенный репертуар, живут по фольклорным законам, то есть могут переосмысливаться, трансформироваться, причем пределы этих преобразований весьма широки - от изменения отдельных слов или строк до утраты видимой связи с исходным стихотворением (остаются единичные словосочетания и строки). Не затрагивая многообразия вариантов каждой конкретной песни, отметим наиболее показательные случаи изменения песен.

В стихотворении Ф.Н. Глинки «Завеянные следы» три четверостишия: герой «на златом песочке» долго берег следы «девы молодой», но вдруг раздался колокол, речка всколыхнулась, следы сметены; и заключительные строки:

В народной песне «Над серебряной рекой» колокольный звон лишь пробуждает недоброе предчувствие у героя, который садится на коня, едет к церкви, где становится свидетелем венчания своей милой с другим, упрекает ее в измене, сетует на свою долю:

В развернутом народном варианте вместо 12 авторских строк стало 38.

Другой пример того же плана. В песне на слова М. Н. Соймонова «Бабье дело» говорится о том, что к задремавшей на полосе жнице пришел ее милый. В народный вариант «Раз полоску Маша жала», в котором 48 строк вместо 24 авторских (есть и более обширные варианты), введен и новый персонаж - идущий «из Китая» солдат, и развернутый диалог его с Машей. Комическое, слегка проступавшее в авторской песне, стало ведущим началом в народном варианте.

Обратный процесс, более частый, - сокращение авторских произведений. Простейший путь - изъятие из большого стихотворения (поэмы) соответствующего жанровому объему песни и содержательно завершенного фрагмента. Так, два отрывка - начальные части I и V глав из поэмы «Коробейники» Н.А. Некрасова стали самостоятельными песнями - «Ой полна, полна коробушка» и «Хорошо было детинушке»; отрывок из поэмы С.Д. Дрожжина «Дуняша» стал песней «Быстро тучи проносилися». Более сложный путь - сокращение цельных стихотворений. 64 строки пушкинского «Романса» («Под вечер осенью ненастной») явно излишни для песни; «Романс» сжимается до 34 строк в варианте нашего сборника, даже до 20 - в варианте, напечатанном в сборнике Гусева. Возможно, что в случае с «Романсом» сыграла роль особенность памяти исполнителей. В других случаях из авторского текста формируется краткий и относительно стабильный, более упругий и динамичный вариант: из «Дум беглеца на Байкале», весьма растянутого стихотворения Д.П. Давыдова (12 строф), сложилась песня из пяти строф, вошедшая в классику русского песенного фольклора. 3