Array Коллектив авторов - Цыганская песня - от «Яра» до Парижа

Я не социолог и не исследователь, но, думаю, не ошибусь, назвав одну главную, на мой взгляд, причину огромного внимания к цыганскому искусству: наша песня вобрала в себя вековую тоску и гордую непокорность, самозабвенную жажду раздолья и всепобеждающую радость вольного бытия. Они пробились через века, через расстояния, через скитания по всему миру, сохранив свое своеобразие, неповторимость.

Помните, Федя Протасов в «Живом трупе», слушая цыганское пение, говорит: «Это степь, это десятый век, это не свобода, а воля…» То есть сама природа, стихия! А какая здесь любовь!

Загадка неослабевающего интереса к цыганскому искусству таится, на мой взгляд, и в его глубокой связи с русским народным творчеством. Поэтому оно так близко и понятно людям. Цыганская песня – такая, какой мы ее знаем, – выросла на русском фольклоре, на широте, напевности, мудрости русской народной песни. Я имею в виду, конечно, творчество цыган, поселившихся на территории России. Оно абсолютно самобытно, поскольку родилось от союза с русским народным творчеством.

Народный артист СССР Н. А. Сличенко

Надо сказать, что, начиная с первого цыганского хора, возникшего в конце XVIII века, цыгане пели очень часто русские народные песни. В их исполнении эти песни зажили своей, «цыганской» жизнью. Старые Москва, Петербург полюбили их за искренность, задушевность и неуловимость интонаций, присущих цыганским исполнителям.

Русские поэты XIX века, очарованные песнями и плясками цыган, стали посвящать им свои стихи, а цыгане – петь песни и романсы на слова русских поэтов: Державина, Дмитриева, Пушкина, Лермонтова, Апухтина, Кольцова, Фета, Григорьева… Многие из этих песен, романсов сохранились до нашего времени. Наверное, все хоть раз в жизни слышали «В час роковой» или «Очи черные», где соединилось все – тоска, страстность, азарт… Основа цыганских романсов – это всегда высокая русская поэзия. Но главное, конечно, душевность. Умение открыто выражать страдание и сострадание, понимать боль другого. Русские песни переосмысливались и становились своими, цыганскими, именно потому, что в них вкладывались своя философия, свое понимание жизни, мировосприятие.

Поразительно, но нас, русских цыган, принимали всегда и везде более восторженно, чем других. Зрители впадали в какое-то неистовство, причем в странах, где люди отличаются сдержанностью. Нас предупреждали, например, перед гастролями в Японии: народ сдержанный, не ждите непосредственных реакций. А этот закрытый народ после концертов кричал по полчаса, занавес не давали закрыть…

Судьба, выпавшая на долю цыганского народа, не могла не отразиться в его искусстве, в песне, где почти нет середины: от чрезмерно грустной до неудержимо веселой, от песни-плача до озорной, и тоже до конца, до полной раскрепощенности, до обнаженного проявления восторга, радости. Если радость, то до предела, до ликования, если грусть, то горькое отчаяние, до стона.

Уж таков национальный темперамент нашей песни, что чувства в ней предельно накалены.

…Цыганские романсы просты и мелодичны. Вот, кажется, и пой их себе на здоровье без всякого сомнения и не прикладывая к тому особого труда. Но так только кажется. На самом же деле здесь нужны самые высокие мерки, самые жесткие требования к исполнителю, не то легко скатиться до худших образцов цыганщины. Как же осторожно надо подходить к народному искусству, как бережно надо обращаться с народными традициями, создававшимися веками, чтобы донести его сегодня до зрителей. Утратив народное начало в своем искусстве, оторвавшись от корней, оно перестанет быть искусством именно этого народа.

Цыганская песня складывалась под влиянием особых условий жизни народа, кочевой жизни, полной трудностей и опасностей. Но сегодня, когда жизнь цыган коренным образом изменилась, цыганская песня, сохраняя свои лучшие народные черты, традиции, отражает и новые качества, близкие уже сегодняшнему времени. Это взаимообогащение песенных культур не может не осуществляться, оно продолжается. И идет, с одной стороны, по пути дальнейшего освоения народного творчества, с другой – сближения с современной песней. В этой неразрывной связи традиций и современности видится успешное развитие национального цыганского песенного искусства. В этом единстве залог того, что оно не исчезнет и не растворится в другой песне, развиваясь, обретая черты современности, сохранит и свое своеобразие, свою неповторимость.