Безыскусственной простоты и непосредственности полны строки из песни «Коль обо мне ты с любовью подумал»:
Коль обо мне ты с любовью подумал —
Подол приподняв, через Чжэнь перейду.
Если совсем обо мне ты не думал —
Нет ли другого на эту беду?
Самый ты глупый мальчишка из всех!
(I, VII. 13)
Замечательны своей задушевностью такие произведения из глав песен царств Чжэн и Чжоу, как «В третью луну в праздник сбора орхидей», «Вдоль дороги большой я пришла», «Уйду ли, мой милый, на сбор конопли» и многие другие.
Той порой Чжэнь и Вэй
Разольются валами,
И на сбор орхидей
Выйдут девы с дружками.
Молвит дева дружку:
Мы увидимся ль, милый?».
Он в ответ: «Я с тобой,
Разве ты позабыла?» «Нет, опять у реки
Мы увидимся ль, милый?
На другом берегу
Знаю место за Вэй я —
На широком лугу
Будет нам веселее!»
С ней он бродит над Вэй,
С ней резвится по склонам,
И подруге своей
В дар приносит пионы...
(I. VII. 21)
В разделе «Нравы царств» содержатся также песни, посвященные темам замужества, свадебных торжеств, брачных обрядов. Одной из таких песен является величальная невесте — «Выезд невесты» из главы «Песни царства Шао и стран, лежащих к югу от него».
Интересна по настроению, по грустной интонации песня под названием «Радуга» — о невесте, уходящей к своему супругу и покидающей родительский дом, «братьев своих и отца и мать»:
Радуга встала в небе с востока —
Никто не смеет рукой указать...
Девушка к мужу идет, покидает
Братьев своих, и отца, и мать.
Радуга утром на западе всходит,—
Будет все утро дождь без конца.
Девушка к мужу идет, покидает
Братьев своих, и мать, и отца.
(I. IV, 7)
Нередко в скупых отточенных строфах воспевается счастливое супружество — радостный союз преданных до конца своих дней сердец. Одно из таких произведений — «Лист пожелтелый» из главы «Песни царства Чжэн»:
Лист пожелтелый, лист пожелтелый
Ветер несет в дуновенье своем.
Песню, родной мой, начни,— я хотела
Песню продолжить, мы вместе споем.
Лист пожелтелый, лист пожелтелый
Ветер кружит и уносит с собой...
Песню продолжи, родной,— я хотела
Песню окончить с тобой.
(I. VII. 11)
Искренней радостью и счастьем полны строфы песни «Ветер с дождем», в которой устами жены рассказывается о волнующем чувстве, верной супружеской любви... Чтобы контрастнее оттенить глубоко интимную обстановку под кровлей счастливых супругов, автор рисует картину ненастья:
Ветер с дождем холодны, словно лед...
Где-то петух непрерывно поет.
Только, я вижу, супруг мой со мной —
Разве тревога в душе не замрет?
Ветер бушует — он резок и дик...
Вновь петушиный доносится крик.
Только, я вижу, супруг мой со мной —
Разве мне в сердце целящий покой не проник?
(I. VII. 16)
Весьма значительное место в разделе «Нравы царств» занимают песни, в которых звучит нерадостный, печальный тон, ноты безысходной тоски и драматизма.
Здесь выражена горечь разлуки с родимым очагом, вдали от «милых братьев», как, например, в песне «На чужбине» из главы «Песни царства Чжоу»:
Сплелись кругом побеги конопли
По берегу речному возле гор...
От милых братьев я навек вдали,
Чужого я зову отцом с тех пор...
Чужого я зову отцом с тех пор —
А он ко мне поднять не хочет взор.
(I, VI. 7)
Здесь и жгучие страдания и гневная обида в сердце брошенной супруги на неверного мужа, которому «Верная стала отравой жена», как об этом повествуется в «Песне оставленной жены» из главы «Песни царства Бэй»:
Тихо иду по дороге... Гляди,
Гнев и печаль я сокрыла в груди.
Недалеко ты со мною прошел,
Лишь до порога меня проводил.
Горьким растет, говорят, молочай,—
Стал он мне слаще пастушьей травы.
Будто бы братья, друг другу верны,
С новой женою пируете вы.
(I, III. 10)
Здесь и тягостное одиночество печального скитальца, покинувшего родимый край, оторванного от родного дома, лишенного «братьев и близких», о чем, например, рассказывается в «Песне об одиноком дереве»:
Груша растет от деревьев других в стороне,
Ветви раскинулись в разные стороны, врозь,
Так же и я одиноко брожу по стране.
В спутники разве чужого не мог бы я взять?
Но не заменит он брата родимого мне!
Вы, что проходите здесь по тому же пути,
Разве не жаль вам того, кто совсем одинок?
Близких и братьев лишен человек, почему
В горе ему на дороге никто не помог?
(I. X, 6)
Читать дальше
