Array Антология - В координатах мифа

вторник: спортзал и душ.
лето темнит ей кожу,
лето темнит с ним тоже.
лето – до первых стуж.

в среду поход в кино,
и в кинозале шепот.
думает: ну за что мне?..
знает – опять пришло…

по четвергам не спать.
слушать Вивальди с блюзом,
жить с перебитым шлюзом.
по четвергам – мечтать.

в пятницу рано встать,
в пятницу быть красивой
выглядеть самой сильной,
в пятницу – надо ждать.

и в выходные ждать,
вдруг позвонит-приедет.
думать – а что ответить,
когда перестанет ждать?

Маяться, как кочевник,
страшно молчать часами,
страшно молчать ночами,
выдох и…понедельник

откинуть прядь с лица,
ох, были ж выходные!..
ох, пили ж в выходные…
нет, больше так нельзя!

Здесь все полни́тся очертаньями времен,
Здесь место есть и свежести и хвори,
И счастья следу и остаткам горя,
И ярким светом вечер озарен,
Что не угаснет вдруг по чьей-то воле.

Отсюда нет пути ни прямо, ни назад.
Здесь нет тех врат, что в откровенья двери,
И тот, кто в этот мир поверит,
Не стар отныне будет и не млад.
Навеки жизнь толкнет его качели.

Не обретет покоя он во прахе,
Ведь прахом никогда не стать ему.
И благодушью и пороку своему
«Прощай» не скажет в свете иль во мраке,
Покуда те не превратятся в тьму.

Пути отсюда нет, как нет сюда —
Не осквернить величия такого.
Не будет прошлого, прошедшего, былого,
Будет лишь здесь, всегда и никогда,
Как никогда и ничего иного.

Суббота пролетела, воскресенье.
Похмелия костер совсем дотлел.
Я сделал все сегодня, что хотел,
И вижу в зеркале гримасу умиленья
Ото благих, достойных своих дел.

Я научил любить себя сегодня
И веру научился посещать.
Или ж, напротив, пригласил играть
Ее на флейте – голосе Господнем,
От грешных мыслей ум свой причащать.

Услышав флейты той прозо́рливый мотив,
В порыве к понедельнику побрился,
Воды глотнул, как заново родился,
Чем смыл вражды порочный негатив.
Порядочно душой преобразился?

Опять один, но нет печали.
С окурком, в кухне, в тишине
Сижу и думаю, в вине
Вся истина, в его начале,
Что разливается по мне.
Секунды словно одичали.
Летят стремглав, и уж на дне
Стакана мысли прокричали:
«Бери нас, служим мы тебе!»

И я беру, кручу их лихо,
Цепляю и кладу на слог.
Стакан опорожнен – не смог
Он вихря дум сдержать. И тихо.
И пустота, как эпилог.
И каждый час вестит уныло:
«Сложил опять», и будто впрок,
Вливаю белое ярило
И верю: пьянство – не порок!

Было лето, вечерело.
Ты сказала мне: «За дело!»
Коему с тех пор всецело,
Муза, предан твой слуга
Без остатка и следа,
С головой и навсегда.
Взял перо я и бумагу,
Табуретку, сигарет
И, приобрести отвагу
Чтоб, пошел писать в клозет.
Просидев пол-но́чи тщетно,
Только похудел заметно.
Ножки бы размять… Привстал,
Те две строчки прочитал,
Что в полночи написал,
Бросил дело в унитаз,
Смыл – окончен мой рассказ.
Потому что прозы силой
Ты другого наделила.
Мне же, Муза, поручила
Рифмы складывать про жизнь.
И теперь сама держись!