Array Антология - В начале всех миров

За плинтусом у жизни – гарантий точно нет,
Пока не встанешь твердо на ступеньку.
Где сможешь разглядеть оранжевый Рассвет
И вкус определить рассвета терпкий.

Попробовала на язык
Словесных сочетаний вкус, —
Понравилось взбивать из букв
Фруктово-авангардный мусс.

И мыслей синий горизонт
Под покрывалом облаков
В прозрачно-чувственной реке
Играет бликом-завитком, —

Затягивает в реки слов.

Живу под сенью неба моего.
Кругом смотрю,
Творю.
И нет прекрасней Мира ничего!

Мы спать хотим безжалостно, безбожно.
Устав от скверны человечьей суеты,
Мы с одиночеством останемся на «ты»
Иль пренебрегнем одиночеством, возможно,
Зовимы ликом женской наготы.

О женственность! Даруем ей признанье.
И рифмы строк, и страсти медный глас,
Которые, в полночный душный час,
Воспетые в восторге ликованья,
От одиночества избавили бы нас.

Гуляли в парке у ручья
Мамаша ваша, вы и я.
Кипела ваша болтовня.
В нетрезво-зимнем свете дня,
Начав, как водится, с погоды,
Затронув кратко писки моды,
Добрались-таки до меня:
Женись – вот доченька моя! —
Глаголет мама, но, увы,
Не на того напали вы.
Других ищите дураков!
Но это мысли, а из слов
Моих смогли они понять,
Что дочки новая любовь —
Не есть мамаши новый зять.
Пришлось мне, бедному, опять
Свою головушку спасать
По парку вдоль ручья бегом,
Нетрезво-серым зимним днем.

Прекрасным утром,
потянувшись,
Распахну свое окно.
Ты спишь, немного
улыбнувшись,
Хоть встать пора уже давно.

Продлить желая умиленье
От спящей нежности твоей,
Прерву дыханье на мгновенье.
Что там работа – Бог бы с ней.

Я знаю точно:
сейчас проснешься,
Начнется шум и суета,
Покой бедламом
обернется,
Спугнув несчастного кота.

И потому, мой друг любезный,
Я наслаждаюся тобой
Сейчас, пока в твой сон воскресный
Не вторгся вторник трудовой!

Был месяц май, сирень цвела.
Я шел без дел и направленья,
Поверив в силу провиденья —
Вот это силища была!
Своим божественным началом
Она за нос меня вела,
С теченьем времени дичала,
Но той весной не подкачала —
Влюбиться парню помогла!

Я не готов был к проявленью
Подобных милостей судьбы.
Я ждал страстей, желал борьбы,
Победы громкой упоенья.
Мой романтический настрой
Был близок к умопомраченью,
Как вдруг, цветущею весной,
Я взглядом встретился с тобой
На чьем-то скучном дне рождения,

Где много пили за столом,
Нетрезво, шумно танцевали,
Интим кому-то предлагали,
Но были только мы вдвоем,
Среди порочного веселья
За старым кухонным столом,
В тиски младого неуменья
Зажав тревогу и волненье,
Мечтали только об одном:

Скорей, скорей соединиться,
Узнать друг друга имена.
Без грязных танцев и вина
На глупость мудрую решиться,
Забыть про все и до утра,
Когда другим вставать пора,
Не спать и даже не ложиться!
Я был, ты счастлива была,
Любовью первой одержимы.
Минуло все, опять одни мы —
Такие грустные дела!

Сижу под яблоней.
Напротив – забор и дом.
Росою вечерней,
Как и все кругом —
Окроплен.
Стрекочет
Всякая
Прыгучая
Нечисть.
Одна —
В пяти метрах от меня, —
Не далече…

О, Август!
Кладешь ты мне руки на плечи
И говоришь что-то,
Что-то шепчешь…
О леди милой,
Которою бредишь,
О тех работах,
Где себя не найдешь,
О вечных муках

Души и печени,
Которых терпеть —
Уже невтерпеж.
О чем-то начатом
И не добитом,
О духе времени,
В сознанье убитом,
О пыли звезд
В небе ядовитом,
Закатом
Проглоченном
Наполовину…

Не надо, Август.
Ты лучше вспомни
О времени детском —
Ничто ведь не тонет
В море памяти.
Оно стонет
Об утре холодном
На рыбалке с дедом,
О том, как ложкой
Получал за обедом,
О бабке, что ноги
Укрывала пледом,
О зеленом яблоке
И яблоке спелом.
Как матушка в школу
Будила вставать,