Array Антология - За границами снов

Лаврентий Демидович навернул круг через бесконечность и взглянул на руку с зажатым полукопченым артефактом: «Колбаса на месте. Да ладно вам, неужели все настолько похоже? Ну-ка! Еще разок! Такая же ерунда. Еще! Еще! Мать вашу! Неужели, мотаясь по кругам бесконечности совпадений, он ни разу не попадет в зону сингулярности или еще куда, где все изменилось бы? Нужно доказать высшему порядку, что колбаса ему не нужна! Выбросить? Не-е-ет, так не переделаешь это гоночное поле. Выбрось ее собаке, и космическая служба доставки, навернув круг, снова вложит в руку пакет с колбасой. Тут нужно кардинальное решение! Кар-ди-на-льное!»

Лаврентий Демидович почувствовал, как невидимые звезды взглянули на него с холодным вниманием.

– Дайте мне палку колбасы, и я переверну весь мир, – произнес он вслух и расхохотался.

Тут он заметил, что неподалеку находится молодой человек, который тоже как будто с кем-то разговаривает. Лаврентий Демидович подошел к человеку, сжимая в пакете палку колбасы.

– С кем это ты разговариваешь, сынок?

– Мысли вслух, – равнодушно ответил тот, убирая в карман сотовый телефон.

– В мое время знаешь что делали за мысли вслух?

– Знаю, – ответил незнакомец и направился прочь, явно не желая продолжать разговор.

– Вот-вот. Раньше бы ты лес уже в Сибири валил, али на Урале металл плавил. Радуйся временам – сейчас таким, как вы, свобода – можно ходить по паркам гадить да пиво в подъезде пить, – прошипел вслед Лаврентий Демидович.

Пенсионер почувствовал, как в нем зреет неведомая сила, как будто он подключился к спрятанному от людских глаз магическому источникому. Потоки энергии пульсировали в теле, проходили через ноги, руки, мозг; часть передавалась колбасе: полукопченная плоть начала болеть и Лаврентий Демидович чувствовал ее, как свою собственную, но боль при этом не была кошмаром, она наполняла его безумной радостью, как будто пробуждая его из летаргического сна.

«Господа, извольте вам сообщить: я выхожу из вашей временной ловушки». – Внимательные взгляды из-под очков. – «Да-да, я увольняюсь. Мне больше не нужно ваше оргазменное рабство и участие в этой пошлой игре под названием «эволюция». В этой точке бытия я выхожу на свободу. Вы, вы все, глупые и алчные животные, с патологической тягой к власти и контролю – слушайте меня: Я выписываюсь из вашей реальности, пропахшей застарелыми фекалиями и спермой, выпущенной со страху. Все ваши ужимки не реальны, ваши законы – брехня, для тех, кого вы превратили в работающее на вас мясо. Все неправда! Нет в этом мире ни доброты, ни сострадания. Все эти моральные ценности, с детства транслируемые вашими адскими машинами, всего лишь снотворное для скота, чтобы потом смешать их мясо и получить колбасу. Кра-ко-вскую колбасу! Еще один вид отходов этой планеты».

Лаврентий Демидович достал колбасу и сжал ее в руке как оружие. Он стоял, широко расставив ноги и задрав голову. Пенсионер залпом допил пиво и бросил бутылку в серую после зимы траву. Вдохнув полной грудью, Лаврентий Демидович почувствовал, как броуновское движение элементарных частиц ощущается мозжечком, откликается в районе копчика забытым эхом удовольствия.

«Позволь очищающему хаосу, из которого ты состоишь, направить разум. Позволено все. Только стерев границы, можно выбраться из этого колеса времени. Покажи этим паразитам, захватчикам, что твое мясо не годится им в пищу, вычеркни свое настоящее имя из книги учета».

Неведомый восторг толчками наполнял тело Лаврентия Демидовича. Он шел по парку, рассекая пространство волной радостной, обжигающей энергии; впереди его уже ждала одинокая цель – это был лысоватый мужчина в демисезонном пальто с поднятым воротником, рядом с ним стоял небольшой кожаный портфель.

«Нет страха. Нет морали. Нет закона. Нет принципов. Нет жалости. Нет сострадания. Нет грусти. Нет сожаления. Нет времени. Нет возраста. Нет социального положения. Нет заботы о детях и родителях. Нет любви. Есть только бесшабашный подвиг, рожденный в замысловатом движении элементарных частиц», – Лаврентий Демидович расхохотался, оказавшись за спиной сидящего человека. Тот отвлекся от смартфона, на экране которого он что-то читал, и обернулся, недовольно шевельнув ухоженной козлиной бородкой. Пенсионер, гаркнув нечто вроде боевого индейского клича, обхватил его шею мертвой хваткой, с силой уперев палку колбасы ему в висок.

– Что происходит? – человек попытался вяло сопротивляться.