Array Антология - Диалоги снаружи и внутри

И мы сидим с тобою рядом
Вверх обгоревшими плечами.

Она разговаривает со мной, нежно смеясь
Кошками во ржи, высоковольтными проводами.
Незаметно любит меня, не ругаясь и не разводясь,
С кем бы я ни стоял, она всегда стоит между нами.
Сколько было потрачено ластиков и карандашей,
Сколько выпито, скомкано, выброшено и потеряно —
Она смотрит в глаза и обнимает меня за шею,
Она гораздо больше меня во мне уверена.

Она разговаривает со мной стихийными бедствиями,
Кем-то в погонах, превышающим полномочия,
Неисчерпаемыми причинами и последствиями
Она разговаривает со мной днем и ночью.
Можно сказать, что она бесконечно хороша собой,
И нескромно заметить – иногда мы с ней чем-то схожи,
Только каждую ночь она укрывает меня с головой.
Не обращая внимания на одежду и на мой цвет кожи.

Она пришла и сказала…
Точнее, она сидела.
Возможно, что у вокзала,
Вряд ли что с пользой дела

Я ее не расслышал,
Как оказалось после…
Через полгода с лишним
Спали друг друга возле.

Молодость отползала,
Словно была случайной,
Что же она сказала —
Так и осталось тайной.

Болен отец, случается с каждым,
Материя – вещь неверная,
Встретил весну, как кукла в кровати,
Осень не встретит, наверное.
Вижу, как жизнь в унитазе смыта,
Вначале шальная и полная.
Лицо его словно бы не умыто,
Как карта больничная – желтое.

Что оставляет он, с чем уходит?
Буду грустить о нем.
Память найдет меня, как наркотик,
Чтоб проглотить живьем,
Кто-то уходит, кто-то приходит —
Схема, заезженная до дыр.
Если ли занятье привычней для плоти
Чем оставлять этот Мир..?

Радость – глупит, жизнь – виноватит.
Снова опасность в обход опасенья…
Я через день говорю себе «хватит!»
И через два – меняю решенье.
Сердце с биением – разные вещи,
Как уверяют почившие в бозе —
Грань между «жив и уж нет» вряд ли резче
Грани меж «нет и не было вовсе»

Жизнь – суть театр и поданный ужин
Есть декорация к скуке итога,
Сыграна роль, мне больше не нужен
Ни собеседник для диалога
И ни замешанный смысл на драме
В доме построенном сикось-накось
Я пережеван углами – ртами
И ты, войдя ко мне – обозналась.

Иногда поэтам подворачивается работенка
Не особенно чистая, но поэты не выбирают.
Периодически кто-то ждет от них ребенка,
Ну и вообще бытовые трудности напирают,
Поэты – не обыкновенные эгоисты,
Отличаются многим от большинства живущих.
Они не торгуются, когда предлагают триста,
И легко отстраняются от предложений пущих.

В жизни без толка им мало что интересно,
Ценно одно лишь время, как ресурс невозвратный
И поэтому с ними заговорить неуместно,
Даже если они проживают у вас в парадной.

К слову сказать, жить с ними – невозможно
Себе на уме, как правило, выпивохи
И девианты, врывающиеся безбожно,
Как мотыльки, в ночное окно эпохи.

Это же можно заметить про публицистов,
Лучших художников, скульпторов, музыкантов,
Немного танцоров и иногда артистов,
Впрочем, скорее гениев, чем талантов.

Что, запугал? Не думайте, их немного
Ну и они, как правило, нелюдимы,
Если однажды вас с ними сведет дорога,
Не привлекая вниманья, пройдите мимо!
Или рискните и, перейдя к обману,
С ними ведите речь про любовь и бренность,
Может быть, это послужит тогда роману,
Песне, а может, фильму про современность.

Смешной музыкант на маленькой сцене
Дергает скрипку за нежные части.
В горячим экстазе, упав на колени,
И звуки, рожденные органом страсти,
Влетают в немые слои подворотен,
И взломанных пылью ушных полуарок,
И сходят цвета со старинных полотен
На занятых милой зевотой кухарок,
Свой день начинающих возле конины
Отборного сорта и даже довольных
Своим превосходством над плотью скотины,
Не зная мелодий, кроме застольных.
Но звуки запнулись вагоно-трамвайно
Извытые, как в лихорадке озноба
И слесарь, возникший на сцене случайно
Клянется кухарке в любови до гроба.
Смешной музыкант безликий и хрупкий
Как будто очнувшись в центре арены,
Неловко шагал и вытягивал руки
Вперед, чтоб ощупать отвесные стены.