Аркадий Казанский - «Играю словом…»

Пусть мимо нас летят себе года,
Свои пиры мы вовремя накроем,
Свои отметки сделаем тогда,
Как скажет нам любовь сама собою.

Лишь ей послушны будем мы с тобой,
Лишь ей поверим раз и на столетья.
Прекрасна жизнь, когда она любовь,
Прекрасней всех любимая на свете!

Татьянин день в моей душе всегда,
Я дней других в году не замечаю.
И в этот день любовь моя тверда
Я смело с ней себя тебе вручаю!

Есть женщины в цехе турбинном
С спокойною важностью лиц,
С улыбкой, достойной картины,
С походкой, со взглядом цариц.

Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
Пройдёт — словно сваркой осветит,
Посмотрит — рублём подарит.

Сталь варят и груз поднимают
Движением нежной руки.
И варят обед, и стирают
Во всякой работе ловки.

Взгляните, как эти девчонки
Девятой отметкой идут,
Лишь пышные кудри причёсок
Зелёные каски крадут.

В спецовке и платье вечернем
Прекрасны всегда вы для нас.
И с праздником вашим весенним
Мы вас поздравляем сейчас.

И закроем цилиндры, и заварим стыки,
И турбину запустим без брака.
Но скажи, до какого ж ходить нам в штыки,
На работу идя, как в атаку?

Лом на плечи, кувалду и ключ накидной
Мы берём, как пинцет или скальпель,
А на улице снова запахло весной —
Каски снимем пред ней, словно скальпы.

Шлифовальной машинкой сноп искр высекал
Старый слесарь в спецовке зелёной.
Так, наверное, Фидий Венеру ваял,
В красоту безнадежно влюблённый.

Ну, а там, подтянув «на пупе» «мёртвый груз»
Закурила бригада двужильна…
И, как снег в Рождество, навевая им грусть,
Пух асбеста на плечи ложился.

Но, конечно, мы всё это выполним в срок
И заменим стальные колена,
И собравшись в кружок, подведём мы итог,
А назавтра нам новая смена.

Может быт, нам на смену ребята придут
С головой и руками стальными,
Только нервов таких, как у нас не найдут,
Только веры такой нет в помине.

А пока, обсудив на сегодня деля,
Разойдёмся по нашим отметкам,
Чтобы наша земля от трудов расцвела,
Чтобы солнце светило нам с неба!

Ты войди и погаси мне свет.
Я лежу один в двухместной комнате.
Надо мною небо льет огромное
Южных дней неугасимый цвет.

Нет тебя, остывшая кровать
Простынями влажными белеется,
Но по-прежнему еще надеется,
Что придешь и ляжешь мирно спать.

Шум прибоя волнами освистывал,
Мысль мою, летящую вдали,
И на краешке чужой земли
Осыпался золотыми листьями.

Время незаметно изольет
Эти мысли, и века, и чаянья.
А сейчас так хочется отчаянно,
Устремиться за тобой в полет.

Ощущая твердость облаков,
Я лечу над миром отуманенным.
И, надеюсь, нынче не обманет он
Это чувство из глубин веков.

Ты ждёшь, чтоб я тебе в любви признался,
Ты хочешь, чтобы я краснел и мялся,
Чтоб я к тебе бежал, мучимый страхом,
И от любви к тебе страдал и плакал?

Любимая, оставь пустые грёзы,
Мои тебе зачем мольбы и слёзы?
Я от любви своей не знаю страха,
Я, от любви к тебе не стану плакать.

В любви своей к тебе признаюсь громко,
Пусть снится мир тебе, с грозой и громом.
Как наводненья вал, прорвав запруду,
Моя любовь тебя найдёт повсюду.

Ты мне сказала: — Не звони,
Вдруг не одна я буду дома.
Ну, что же, это мне знакомо:
Терпения в руках огни.
Беспомощность пяти перстов
Твой голос вызволить из плена,
Так тягостна, когда мгновенно
Могу проделать это вновь.
Могу тебя расколдовать,
Спросить тебя и ждать ответа,
Но песни птиц смолкают летом.
Мне остается только ждать.
Лишь голос твой вернет мне силы,
Мечту, любовь и образ милый.

Ты позвонила, и голос твой в трубке возник.
Все позабыл я, как к речке забвенья приник.
Слово живое твое своим сердцем ловлю.
Что тебе стоит сказать очень просто: — Люблю.

Мне ждать звонка твоего тяжело и легко.
Вижу, как окна бессонно льют свет-молоко.
Вижу, как ты и приходишь, и снова уйдешь.
Солнце сверкает на окнах и плачется дождь.