Яна Солякова - Дырявое ведро

И вид его строгий, и взгляд его цепок,

Но мимо — возами везут контрабанду!

Отвагу вывозят прицеп за прицепом,

Несут благородство и песен гирлянду.

Ещё амулеты и разные тайны

Выносят в карманах и просто в ладонях…

И пёрышко, что прицепилось случайно,

И запах победы, и привкус погони,

Восторги и слёзы, бессвязные речи,

И пламень в глазах, и широкие крылья,

И тихую нежность, и трепет сердечный,

И веру в удачу под курточкой пыльной.

Зачем он сидит, этот стражник с травинкой

На старой скамейке у тайной тропинки?..

И как выбирает: пускать ли кого-то?..

Уму не доступна такая работа…

Вдруг серое небо заплачет от грусти —

И он меня в лес заповедный не пустит?!

Хотя, если честно, такое бывало…

Но я всё равно в этот Мир попадала.

Ведь если он нужен, как Солнце и воздух —

Поверьте, запрет — это так не серьёзно!

Во сне я стояла на палубе,

И брызги летели.

Ещё бы чуть-чуть — и упала бы

Я в море с постели!

В руках — белоснежная рыбина

Вся в радужных искрах

Змеиными билась изгибами

До ужаса близко.

Я утром почти её видела —

Чудесную рыбу…

В реальности — странное видео:

Багамы? Карибы?..

Но к полудню сны растворяются

В житейских заботах,

И радуги все заменяются

Обычной работой.

Но я её встретила! Встретила

Опять в магазине…

Она меня тоже заметила

Зрачком своим синим…

В аквариуме, огромная,

Она — как в стакане…

Такая спокойная, скромная…

А я-то — руками

Держала её, как драконицу

Над пеной летящей…

Опять захотелось дотронуться

До тени скользящей.

Змеиная, лунная, странная…

Написано: «Не продаётся».

Плыла меж стеклянными гранями,

Как в тёмном колодце…

А я-то, смешная, не верила

В подобные встречи!

И страшно: кто встретит теперь меня

Сегодня под вечер?!.

Море выбросило на берег,

Словно глупую рыбку, русалку.

И она без борьбы, без истерик

Просто тает на солнце. Не жалко

Её морю и чайкам кричащим,

А под солнцем палящим всё чаще

Тени чаек мелькают… Зелёный

Горизонт не скрывают волны…

Горизонт выжигает свет…

Солнце бьёт ослепительно-чёрным,

И спасения, кажется, нет…

Изумлённо она внимает

Волн тяжелых утробному плеску…

Ветер голову поднимает…

Ветер рвёт горизонта леску —

И широкие пенные волны

Вновь игриво колышут волосы…

А она безответна, безмолвна…

Без желаний, без взгляда, без голоса…

Рыжий клоун под осенним дождём

Шёл, совсем не замечая весны,

Мокла яркая жилетка на нём…

Пели птицы — не нужны, не слышны.

И светило солнце всем — да не всем…

Шёл он словно среди серого дня.

Рыжий клоун поседевший совсем,

Словно выцвел, словно весь полинял.

Но привычно потешались над ним,

Благодарно улыбались ему.

Не смеялся только клоун один,

Было грустно лишь ему одному.

Все он шарики уже раздарил,

Все цветы и все слова растерял.

И в душе погасли все фонари,

День пришёл, да не настала заря.

Просто сказочник ему рассказал,

Что у сказки будет грустный конец,

И что жизнь его — всего лишь вокзал,

И что нет вокруг счастливых сердец.

Ну конечно, этот сказочник врал!

Кто ж не знает, что рассказчики врут?!

Только радость он зачем-то украл,

И весёлую разрушил игру…

И не может клоун мысли собрать,

И не может слёзы остановить…

Это жизнь была его — не игра…

Эта тонкая, непрочная нить…