Яна Солякова - Дырявое ведро

Створка дёрнулась, чуть не слетела с петель —

Ошалевшее небо обрушилось вниз.

И холодные струи, врезаясь в окно,

Растекаются реками жидких огней.

Опускаются звёзды на самое дно,

Всё безумнее дождь, и гремит всё страшней.

И тревожная дробность — в стеклянную дрожь,

Как о скалы прибой — за волною волна…

Это — дождь. Не потоп! Всего-навсего — дождь…

Темноте за окном я совсем ненужна!

Только как же похоже на то, что меня

Из укрытия гонят, из тёплой норы…

И охотники дикие, бубном гремя,

Выжидая, не видят меня до поры…

И я чувствую — дыбом становится шерсть…

И весёлый азарт, и коварный прищур…

И уже не пугает гремящая жесть…

Где охотник? — я жадно глазами ищу…

Три жемчужины, три облака, три тайны…

Да, увидеть их почти невероятно!

Краем глаза я заметила случайно

За деревьями сияющие пятна.

То ли кони, то ли птицы, то ли боги,

серебро и тонких радуг переливы.

Повстречались мне в лесу единороги.

То ли ветер под ладонью, то ли — гривы.

И ступали их молочные копыта

По истлевшим прошлогодним шкурам листьев.

Как в туман они в свечение укрыты.

Каждый был немного зверь, немного — мистик.

Неподвластные физическим законам,

Защищённые самим существованьем,..

Рядом с ними — пробуждаются драконы,

И судьба легко меняет очертанья.

Тишина. Ошеломительная встреча.

В бурых листьях проявляется дорога.

Я меняюсь безвозвратно: в этот вечер

Я погладила в лесу единорога.

Я расправила крыло,

И качнуло сразу ветром,

Ветром вбок поволокло…

А до края — меньше метра!

Дааа… ворона из меня

Так себе, а не ворона.

Ах, какой же тут сквозняк!

Я сползаю неуклонно

По железу — ближе, ближе!

К пропасти за краем крыши.

А второе — я боюсь!

Лишь второе я расправлю:

Тотчас в небо оборвусь

Словно парусный кораблик.

Из чердачного окна

Серый кот глаза таращит.

Я, наверное, смешна…

Ветер треплет тонкий плащик,

И, цепляясь за ребро

Равнодушного железа,

Я боюсь своё крыло

Тонким месяцем порезать…

А ещё боюсь — летать…

И признаться в этом стыдно,

Что пугает высота…

Это дьявольски обидно!

Я — ворона, или кто?!

Вот сейчас кураж поймаю!..

Но в глазах любых котов

Я давно уже смешная…

Шаг. Ещё один — за край.

Ну — почти. По самой кромке.

По ушам — как злобный лай

Каждый шаг гремяще-громкий.

Но — расправила крыло.

Но — расправила второе!

Что мне! Каждое перо —

Безупречного покроя.

Шум небесного прибоя,

Облака несутся пеной,

Серый ветер в кронах воет,

Дождевые рушит стены.

Ворон складывает крылья,

Падая навстречу шторму.

Захлебнёшься водной пылью,

Осторожней, ворон чёрный!

Рвутся ветви у берёзы,

Мчится небом волчья стая.

Небеса полны угрозы,

Крылья плещут, отрастая.

Гулкой нотой, эхом долгим

Клёкот ворона взлетает,

И зовёт туда, где волки,

Где следы и связи тают.

Где крылатый и опасный

Над землёй несётся ветер,

Где от страха звёзды гаснут,

Где возможно всё на свете.

— Мотор! — Актёр, играющий Дракона,

Повёл плечом, вообразив крыло…

Здесь вымысел является законом,

Обман — искусство, чудо — ремесло.

Сюжет закручен ярко и контрастно,

От поворотов замирает дух.

Здесь ненавидят — насмерть, любят — страстно,

Здесь звон мечей привычнее на слух,

Чем звон посуды… Вот снимают сцену

Противоборства двух идей и воль,

За гордость платят сказочную цену…

А что — Дракон?.. Дракон всего лишь — роль.

Взгляд золотой презрительно-спокоен.

И замер Эльф с отравленной стрелой…

Здесь всё — легенда! Каждый — маг и воин,

Здесь волшебство — как угли под золой.

Но вот отснят дневной кусочек сказки,

И гаснет свет. Снимает грим Дракон.

С ним рядом Эльф садится без опаски,

Приносит Гоблин чипсы с чесноком…

Дракон, приявший облик человека,

Излишне худощав и невысок…

Но худоба — для Эльфа не помеха:

В кино он — Эльф, стреляющий в висок

Огромному и страшному Дракону,

Которого играет Горный Тролль…

Сплошной обман! В кино — свои законы.

Дракон в кино — увы! — всего лишь роль.

Стволы деревьев в свете фонарей

Как старые обглоданные кости…

И в потемневшем омуте — дворе