Владимир Лизичев - Первые стихи

Как хрупок, нежен, мал росток,
Любви двумя едва взращённый,
На боль и гибель обречённый,
Коль не усвоен, сей урок.

Очаровательно надменна
Улыбка этих серых глаз,
Смутят, обманут непременно,
Опустошив, покинут Вас.

И в упоенье мыслей бренных
Вы всё поймёте, глядя вслед,
Как много их обыкновенных,
Других таких, как эта — нет.

Волну волос укладки модной
Отметит память навсегда
Взгляд обжигающий, холодный
В котором лишь осколки льда..

Узлом, повязанный небрежно
На шубке серый кашемир
И утончённых пальцев нежность
Их бег по линиям клавир.

Узлами крепкими повязан,
Я жизни прежней — дезертир.
Вы злой волшебницей из сказок
Ворвалась в мой привычный мир.

Движений, жестов благородных
Дурман. Пропал. Спасенья нет.
Меня проводит взгляд холодный,
И дым турецких сигарет.

Но как мальчишка, простодушно
Готов пожертвовать собой
Бреду в готовности послушно
Исполнить Ваш каприз любой.

Всё понимая, восхищаться
И каждый раз глядя Вам вслед
Опять к той мысли возвращаться
Других таких, как эта — нет.

Рельсы времени в одну сторону,
Лета «литерный» прочь проносится.
Август этот день делит поровну,
Скоро он пройдёт — лето кончится.

В голове печаль, мысли роятся,
Грусть волочится следом пряная
И зачем она в душу просится —
Желтоглазая и багряная.

Отправленья жду с нетерпением,
К чёрту дачный плен с электричками.
Банки с крышками под варение,
Куст смородины съеден птичками.

Из Хургада прут, из Анталии,
Без мужей, одни осмелевшие,
Крутят попами, бывшей талией
Бабы — женщины загоревшие.

Дождь прольёт свои струи плотные,
Ветер рвёт листву, изгаляется.
Пролетели дни беззаботные,
Осень — «литерный» отправляется.

В провинции далёкой печалится Марлен,
Тоска её глубока и взгляд всегда смерен.
Красивая мордашка и линия колен,
Так от чего бедняжка твоей печали плен?

Ах, что сказать мне сударь, я плачу неспроста,
То вовсе не причуда, к чему мне красота.
Мой миленький умчался в далёкую страну,
А раньше мне поклялся, что бросит там жену.

Два года будет скоро, как он покинул нас,
Мужчин женатых свора с меня не сводит глаз.
А я хочу дождаться и верю, что Господь
Позволит удержаться, и успокоит плоть.

Позволь Марлен за верность тебя расцеловать,
И низко поклониться.
Присядем на кровать.
Надеюсь, поцелуем надежду укрепить
И похоть молодую, молитвой охладить.

Подставила смущённо Марлен свои уста…
Потом разгорячённо, и прочие места…
А гость лишь утром рано покинул сладкий плен,
С тех пор оставив рану на сердце у Марлен.

Теперь не так, чтоб часто, придирчива молва,
Марлен дарует счастье, покаявшись сперва.
Растут в том доме дети, все разные лицом
И знает только ветер, кто был у них отцом.

Небо на зиму наклоняется,
Ближе к холоду шарик крутиться.
Ночь по-тихому прибавляется,
Скоро солнце греть, день разучиться.

Джунгли города, сплошь бетонные,
По ночам ветра в них гоняются.
Чередой дожди монотонные,
Лужи реками претворяются.

Капли в стёкла бьют синей росписью,
По траве туман мокрый тянется,
Это осень вдруг стала взрослою
И от тёплых дней избавляется.

А в Крыму сейчас звёзды россыпью,
Млечный путь от взгляда не прячется.
И Массандру пьют ту, что розливом,
Красный камень обалденного качества.

Море Чёрное чуть солёное,
Будто слёзы в нём отъезжающих,
Чья-то молодость окрылённая,
Только жизнь свою начинающих.

Волны гребнями трутся ласково,
Аю-Даг Большая медведица.
В сентябре в Крыму осень счастлива
И Земля по-доброму как-то вертится.

А в Москве от туч небо пучится,
Грусть осенняя, в душу просится.
Выходные жду, как получится
Вдруг на пару дней дождь закончится.

Легко обидеть человека,
Когда ты даже трижды прав.
Пусть он урод, дебил, калека,
Легко обидеть человека
Насмешкой, матом, наорав.