Йост Вондел - Трагедии

940 Как мне остаться здесь, тобой отриновенным?

Влекома властно я источником блаженным,
Взыскую лишь его. Препятства не чини.

Твоя стихия здесь, где мы с тобой одни.

Вот речь прельстительней, чем царствие небесно!

Лишь Херувимам то, да Серафимам вместно
Во сфере пребывать, где, не вздымая лиц,
Пред Господом Самим упасть возможно ниц
И, воздавая честь, жечь мирру духовиту.

Сколь дивно здесь, в раю, иметь небесну свиту!
950 Искусно собран был для брачного стола
Небесный виноград, — и манна там была
Прещедро подана, но вкусу небывала!
Но ангельская речь все яства затмевала,
Туман неведенья пред нами был разверст
И на грядущий град направлен вещий перст,
Сей град Господь создаст в назначенные сроки,
Ростки духовности когда взойдут высоки, —
И тот получит в нем гражданские права,
Чья будет мысль чиста и чья душа жива.

960 Сей град ко Небесам взметнется из долины.

Навеки очи им пленились бы орлины,
Красой, неведомой доселе на Земли,
Назриться досыта они бы не могли.

Отколе тайный вид содеется отверстым?

То Ангел ведает и сам укажет перстом.

Подстенье — первый смысл в творении благом.

Подстенье все горит в каменье дорогом [117] Подстенье все горит в каменье дорогом... — (и далее до ст. 995) — Адам и Ева довольно точно пересказывают описание "небесного града" из Откровения (гл. XXI). :
Там яспис, там сапфир, там хризолифы чисты,
Сардоникс, халкидон, вириллы, аметисты,
970 Смарагд и сердолик, а также хрисопрас,
Конечно, гиацинт, и, наконец, топаз
На квадрах зримы там: сколь пышны их сверканья!

Отменным ясписом стены четырехгранья
Переливаются и благостно горят.

Жемчужин целостных — в стене двенадцать врат.
И чистым золотом сверкает мостовая,
Всех Духов, сущих там, светло осиявая.

Но храмов созерцать не доведется там,
Для града оного — Господь и столп, и храм,
980 Там Духам несть числа: Владыку титулуя,
Поют они, гремит всеместно аллилуйя,
И бесконечные сквозь град со всех концов
Грядут процессии ликующих певцов.

Ни в солнце, ни в луне сей град не терпит нужды,
Однако сумерки ему от века чужды:
Град озаряет сей, сколь оный ни велик,
Всенасыщающий, всемилосердый лик;
Там вечный день царит, — нам, кто земного рода,
Как по желать его скорейшего прихода!

900 Еще в ушах моих шуметь не перестал
Той дивной влаги ток, прозрачной, как кристалл,
Ту реку внутренним я оком зрю поныне,
Там жизни дерево взрастает посредине,
Во здравом воздухе лелея вкус и глаз,
Плодами тяготясь в году двенадцать раз.

Архангел, Ангелов на брачный пир сбирая,
Нас чаял повстречать среди Небесна рая,
В недальнем будущем нам снова честь суля.

Тем временем, пока нам вотчиной — Земля,
1000 Любить друг друга мы должны ежемгновенно,
Дорогу в Небеса торить предерзновенно,
Чтоб к счастью высшему ступенью стал Эдем.

Будь господином мне. Не числю за ярем
Стать средством для твоих свершения велений.

Пример да явишь сим для новых поколений.
В природе огнь любви и ярок, и глубок:
Вот с голубицею воркует голубок,
Вот лебедь к лебеди спешит по чистой влаге,
Склонен пред львицей лев, своей пишась отваги,
1010 Рябину стройную могучий плющ обвил —
Во всем трепещет он, могучей страсти пыл.
Соединиться ждет подобное с подобным,
Дано продолжить род всем, на сие способным,
Из лона твоего мир изойти готов:
Ты, матерь первая всех будущих родов,
Да внидут чрез тебя, неведомые ныне,
Князья, старейшины, царицы, героини [118] Князья, старейшины, царицы, героини. — Старейшины здесь — патриархи (т. е. Авраам, Исаак, Иаков). ,
Ты да прославишься! Сейчас провижу я,
Как расселяются в различные края
1020 Столь роды многие, сколь суть соцветий в поле.
Возрадуйся, жена, своей грядущей доле.