Геннадий Пискарев - Очищение болью (сборник)

«Все под единым Богом ходим, хотя и не в одного веруем» – это наша русская поговорка, утверждающая великую истину единого Творца и Спасителя, близость и родство между людьми разных национальностей, религий и вероисповеданий. Она прямая наследница учения Христа, провозгласившего: «Нет для меня ни эллина, ни иудея» . Но ведь точно такой же подход к вере, братству народов звучит и в Коране. Пророк Мухаммед говорил: «Вы никогда не войдете в рай, пока не уверуете в Бога. Но вы не уверуете в Бога, пока не полюбите друг друга» .

О, если бы эти слова, приведенные Саидом в своей книге, достигла сердец тех, кто смотрит еще друг на друга сквозь прорезь прицела! Как и другие слова, например, такие: «Любой нравственный постулат зиждется на основах веры. Нравственность без веры – это нравственный плюрализм, а значит, безнравственность» . А вот эти суждения о «джихаде» достойны, пожалуй, и школьных хрестоматий: «Аллах вам не запрещал любовь и милость проявлять к тем, кто против вашей веры с вами не сражается. Не допустил в религии Он принуждения. Священная книга мусульман трактует «джихад» как усилия на Господнем промысле, т. е. «борьбу со злом», а «великий джихад» – как победу над собой, своими страстями, как способность прощать того, кто виноват перед тобой, поскольку не может претендовать на прощение Аллаха тот, кто сам не умеет прощать».

«Пророк – не революционер, который поднимается на баррикады. Он обращается к человеческому сердцу, прежде всего к любви, добру, и согласию – внутри себя. Борется против сатанинского культа, который стал знаменем, разъединяющим, как ржа».

Таким свято-любовным обращением к сердцам людским, с полным основанием, я назвал бы и книгу своего товарища, крайне переживающего о гибели той доброй части «Советской Атлантиды», что вызывала любовь и почтение людей доброй воли всего земного шара, горюющего о разрыве народов. Но будем честны и признаем: есть в бедах людских и наша, быть может, невольная вина. Особенно тех, в ком (путь на время) сладкозвучное пение сирен сатанинских слуг заглушило колыбельную песню матери (как пронзительно, больно поведал об этом Лорсанукаев в эссе «Рыдающая чинара»). И хоть стараемся мы теперь искупить вину, в меру сил своих, торя стежку – дорожку к правде святой, ждут нас, наверное, на том свете родители с палкой в руках. Такую участь напророчила, кстати, и герою одного из саидовских очерков – любимому нами Расулу Гамзатову болгарская прорицательница Ванга, Поделом.

Но, однако, утешимся мыслью: «Если и побьют нас, то любящие руки».

«На небе – Бог, на земле – Россия». Право, ничуть не кривлю душой, но иногда мне кажется: не скажи эти слова ранее сербы, то их, наверное, непременно сказал бы наш современник ингуш Хажбикар Боков – ученый, философ, чье имя, уверен, рано или поздно займет самое достойное место в пантеоне вдохновенных, искренних патриотов нашей общей великой Родины – России, влюбленных в нее исследователей – подвижников.

Сосредоточив свое внимание на сфере межнациональных отношений, всесторонне исследовав российский феномен ненасильственного собирания народов (оно, в основном, не сопровождалось завоеванием), освоения вокруг себя пространств и территорий, где не было самостоятельных государств, проанализировав основы строительства России, Хажбикар Боков приходит к удивительному выводу: величие, предназначение России сокрыты в ее высочайшей духовности. Подобно Ивану Киреевскому «под шумным вращением общественных колес» он услышал «неслышное движение нравственной пружины, от которой зависит все». Духовное у россиян извечно преобладало над материальным, как и общее над личным. Отсюда вера в светлое будущее и уверенность, что без любви нет правды, и предпочтение справедливости закону.

Да и впрямь, как не узаконивай хотя бы последнее разграбление общенародной собственности нынешними новоделами, справедливее эта разбойничья акция не станет.

Мы часто вспоминаем слова Александра Сергеевича Пушкина о жестокости и бессмысленности русского бунта, но не даем себе труда задуматься над продолжением суждений, что не менее жестоко и бессмысленно доводить народ до «пугачевского окаянства», через которое так или иначе, но будет наказано общество.

Кстати, цитируя те или иные выражения классиков, мы зачастую в угоду моменту, корыстному, личному интересу вырываем их слова из контекста, не сообразуясь с полным, истинным взглядом на предмет великого человека. Многие из нас, скажем, уверены, что выражение о Петре, прорубившем для России «окно в Европу», принадлежит тому же Пушкину. Боюсь, что разочарую тех, кто хотел бы привлечь русского гения в союзники западопоклонников, – выражение это принадлежит итальянцу Алгаротти.