Геннадий Пискарев - Очищение болью (сборник)

На вечерней заре, неся на голове чашу с водой, боясь из неё расплескать хоть каплю, возвращается ученик. Когда он приблизился к Всевышнему, Тот, оценив хорошо выполненное задание, спросил: «Но скажи, друг мой, молился ли ты Мне, пока обходил город?» «Нет, – ответил пристыженный юноша, – не мог я, потому как думал всё время, как бы не расплескать в чаше воду». И сказал Господь: «Вот и ответ на твой утренний вопрос. Ты работал один день, и не нашел времени помолиться. Пахарь же годами тяжко трудится на поле своем, добывая хлеб насущный для себя и своей семьи в поте лица своего. При этом дважды в день он помолиться мне успевает. Воздавай же ему должное и не кичись своим превосходством».

Николай Владимирович понимающе выслушал притчу и, как показалось, с некоторой долей признательности посмотрел на меня.

В душе каждого из нас, как отмечают лучшие умы рода человеческого, протекают те же процессы, что и в государстве. А коль это так, то и великие общественные изменения не через фундаментальные катаклизмы происходят, а через души людей – обычных, рядовых вершителей и жертв истории. В этих мыслях утверждаешься еще более, когда читаешь вышедшею недавно в свет эпопею Ахмета Хатаева, с пронзительным, на много открывающим глаза названием – «Ночи без бога». Это заключительная часть трилогии, начало которой положили книги «Эшелон бесправия» и «Враг народа», на что в свое время откликнулся я исчерпывающей рецензией.

Обладающий «искрой божьей» – писательским даром, автор, что называется, еще и напрямую занимается тем, что к делам государственным имеет самое непосредственное отношение. Он доктор наук, докторант, ответственный работник Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков, Секретарь Координационного совета антинаркотических ведомств государств – членов Организации Договора о коллективной безопасности, в прошлом – руководитель КГБ Чечено-Ингушетии. Его творения – сказ о вайнахском народе, жизнь которого Ахмет Хатаев, оставаясь ярким его представителем, не мыслит без единения с Россией. Этим определяется и некая особенность творчества Ахмета – с ним иногда хочется поспорить, но не как с непримиримым антагонистом, а как с не согласным в чем-то с тобою другом. С ним просто подмывает продолжить беседу, которая, верится, непременно приведет к взаимопониманию.

Спровоцированный, в хорошем смысле слова, таким воздействием на себя Хатаевских книг и задал я писателю-государственнику по прочтении трилогии «волнительный» вопрос:

– Ахмет Цуцаевич, вы, безусловно, достойный сын своего народа, его историограф. И вы с понятной гордостью пишите о великих предках своих, средствами языка коих были расшифрованы надписи на камнях первого известного историкам древнего государства – Урарту, вы приветствуете деяния соплеменников, направленные на открытие ими России, прорубавшими в нее окно, как когда-то царь Петр прорубил его в Европу, вы воспеваете мужество, стойкость своего народа, для которого честь, стремление оставить после себя добрую память являются основополагающими чертами характера, – и как же вы объясните не читавшим ваших книг, почему такой народ стал ныне объектом, мягко говоря, настороженного отношения, а «чеченский вопрос» отнесен к числу наиболее «проклятых»?

– Вы правильно сделали, что оговорились относительно тех, кто не читал моих книг. Им, действительно, труднее понять, как наш народ в корне своем близкий по умострою, беззаветности и простодушию, что отмечал еще Александр Сергеевич Пушкин, русскому народу, был превращен в носителей чуть ли не наследственной враждебности к русским, к России. Ответ на этот вопрос разбросан по всей трилогии. Но если выразить его несколькими фразами, что я и сделал в «Ночах без бога», то он прозвучит так: какая-то часть вайнахов, точнее ее наиболее активная часть дала себя втянуть в страшную кровавую авантюру, затеянную политиками-бизнесменами с тем, чтобы отвлечь народы России от чинимого ими грабежа нажитого трудом многих советских поколений общегосударственной собственности. Остальные же люди то ли от усталости, то ли от неспособности понять суть всей этой грязной игры «прислонились к сатанинскому дому лжи». А ложь, как известно, чрезвычайно опасное «достижение» человечества, хотя порою бывает и очень выгодным проявлением, особенно для «власть предержащих», что мы и видели на протяжении длительного времени. Но не напрасно ложь входит в набор семи смертных грехов – грехов, несущих смерть. Авторы авантюры хотели превратить Чечню в своего рода черную дыру, и им это отчасти удалось. Поднявшиеся на волне беспредела, дурящие народы болтовней о демократии лжехозяева нынешней жизни сами попали в западню своих алчных устремлений.