Владимир Соколов - Это вечное стихотворенье...

И полудождь. Надоедает это.
И кто-то пьет, как списанный моряк,
Безделье коротая кое-как
В бесплодном ожидании корвета.

На набережной пусто. Все тела
Лежат на пляже. Нету для сонета
Здесь тезы с антитезой. Грустно это.

Вот, Марианна, каковы дела.
У каменного попроси поэта
Сонет с прибоем. Он и так скала.

Если песенку не затевать,
Не искать у нее утешений,
То куда мне, живому, девать
Груз невыясненных отношений?..

У одной не спросил: отчего,
Почему так печально молчала
В час, когда ни с того ни с сего
Все начать захотела сначала.

У другого — того, своего —
Не спросил: что же все-таки было?
(До сих пор я не знаю, кого
Ты любила тогда, не любила.)

Если песенку не затевать,
Не искать у нее утешений,
То куда мне, живому, девать
Груз невыясненных отношений,

Что поделать, когда о любви
Скажут вам как ни в чем не бывало:
Засвидетельствуй, не утаи,
Дай словесный портрет идеала.

По следам прошлогоднего солнца
На страничке забытой моей,
Что желтела, томясь у оконца,
Из-за нас, а не из-за лучей,

Я пошел по следам за двустишьем,
Что оставил тогда навсегда…
И застыл перед желтым затишьем,
Где под липами стыла вода.

В жизни есть и другие подарки,
Но я там загрустил: где же ты?

В этом стареньком маленьком парке
Со следами былой красоты…

Однажды я назвал себя поэтом.
Случайно как-то вырвалось…
Потом
С большим неудовольствием об этом
Я вспоминал…
Об этом и о том,
Что про октябрь,
Когда в осенней роще
Витают очень желтые листы,
Сказать:
— Люблю, как Пушкин, —
Много проще,
Чем так любить,
Как любишь только ты.
Что ничего не скажешь в оправданье
В те недоступно будущие дни,
Когда найдут старинное изданье
И усмехнутся…
Боже сохрани.

Лихославль — это город полей,
И лесов, и снегов, и дождей.
Лихославль — это пригород льна,
За которым большая страна.

Лихославль — это в древнюю Тверь
Потаенно открытая дверь.
Отмахнись от пчелы и войди.
Там увидишь, что все — впереди.

Лихославль — это город такой,
Не забывший о славе лихой,
Но живущий средь тысячи слав
Лихославль, Лихославль, Лихослав…

Он у танкера есть на борту.
Он светильники шлет в темноту.
Я люблю эту землю свою,
У которой всегда на краю.

Потому что тоскую по ней
Среди множества улиц и дней,
Потому что я свой человек
Там, где в озеро падает снег,
Где колодезный кличет журавль:
Лихославль, Лихославль, Лихославль!

Большой зимы строительный каркас.
Как церковь, блещет башен арматура.
И плотный снег лежит, слегка лучась…

Что Марианна делает сейчас?
Она ведь не абстрактная фигура.

Когда она по улице идет,
К ней, точно хлопья, взгляды прилипают.
Я понимаю их косой полет
И как летят они, как отлетают.
Она неслышно вышла за порог,
На белый мох ступает под ветвями.
Летит как вздох от губ ее парок.
Я не могу поймать его губами.
Куда идет она?
Не все ль равно…
Она идет по свету — вот в чем дело!
На дерево взглянула — и оно
Уже не выглядит осиротело.
Сквозь чад, сквозь городское бытие
Ее ведет поющая тропинка.
И бриллиантик в перстне у нее
Как на ветру застывшая слезинка.
Вдруг останавливается. Глядит:
Висят сосульки трубами органа.
И, улыбнувшись мельком, вновь спешит.
А здесь каркасы, тонкие на вид.
Сквозь арматуру
даль полей летит…
Куда идет сегодня Марианна?

Окно с обнаженной натурой
Возникло.
Я деревом стал
И залюбовался фигурой,
Как будто на век опоздал.

Ключицы и груди глядели
Внимательно в сумрак седой.
Но вдруг отреченьем модели
Дохнуло от девушки той.

Свою ощущая свободу,
Красивый такой человек,
Как в зеркало,
смотрит в природу,
В деревья,
Карнизы
И снег…

Но в тайном ее направленье
Под маленький шелест пурги
В недальнем уже отдаленье
Послышались чьи-то шаги.