Светлана Сурганова - Всё сначала! [litres]

А затем в нашей жизни случилась Весна! Нет, пока еще не «Тридцать первая», а «Студенческая». Это грандиозный Всероссийский молодежный фестиваль. Он включает в себя различные направления музыкального творчества и проходит ежегодно при государственной поддержке. Его масштабы поистине впечатляют – отборочные туры проводятся в вузах всех регионов страны. Это единственный в своем роде не фейковый конкурс, в котором юные ребята из любых, даже самых отдаленных уголков нашей необъятной родины, могут продемонстрировать свои таланты. Как представители Северного университета мы с Динкой заняли первое место на предварительном межвузовом этапе, после чего выиграли региональный отбор и в мае 1994 года в качестве финалистов выехали в Самару на заключительный Гала-концерт.

Лауреатство ушло самарскому трио «Клуб», а мы разделили специальный приз «За лучший песенный номер» с еще тремя исполнителями: Марком Толчинским из Махачкалы, группой «Воляры» из Новосибирска и читинским народным ансамблем «Вечерея». Я снимаю шляпу перед значимостью «Студенческой весны» в снайперской истории, но запомнилась она мне лишь типичной для молодежных тусовок развеселой атмосферой всеобщего праздника, литрами портвейна на голодный желудок, полуночными песнопениями и знакомством с Митей Гореловым – в ту пору барабанщиком мурманской рок-группы «Кузя-Бэнд», семнадцатилетним длинноволосым, субтильным юношей в очках. Ни мы с Дианой, ни он тогда не предполагали, что через семь лет судьба свяжет нас прочным узлом совместного творчества. Мы просто обменялись адресами, телефонами и расстались, условившись когда-нибудь непременно повидаться. Диана еще пошутила: «До встречи на крутой рок-тусовке». Как в воду глядела… Следующим фестом, где мы с Митей пересеклись, было «Нашествие». Куда он приехал в качестве барабанщика группы ДДТ.

Анекдотическая ситуация: полгода мы зарабатывали деньги, чтобы купить билеты до Питера, а покинули Магадан нежданно-негаданно, уехав на Большую землю абсолютно бесплатно за счет организаторов «Студенческой весны».

Из Самары мы отправились поездом в Питер. Я помню, как смотрела в вагонное окно, предвкушая встречи с родным городом, с мамой. Пока меня не было, ее поддерживали мои друзья. Каждую пятницу они приходили к ней в гости. Чаевничали, беседовали, пели, пили, отвлекали. Традиция пятничных встреч сохранилась вплоть до 2002 года. Лия Давидовна была очень сердита за мой внезапный побег в Магадан. Растопить лед обиды я решила своим эффектным возвращением. На пороге родной коммуналки я возникла вся, как мне тогда казалось, из себя стильная и загадочная: в черных очках с модельной стрижкой. В руках я держала красную розу на длинном стебле. Увы, лед только чуть тронулся, но не более…

Вернувшись, мы попытались пожить на Кавалергардской, но это недолго продолжалось. У Лии Давидовны и Дианы сложились непростые отношения. Чтобы не доводить до конфликтов, они старались поддерживать прохладный нейтралитет, но стычки все равно случались. Я лавировала между ними, пытаясь сглаживать острые углы. Ситуация зеркальная магаданской. В обоих случаях выходом стал поиск отдельного жилья.

1996

Я люблю <���…> и мне жаль, что я чувствую <���…> себя при этом уродом, вернее, мне пытаются навязать, что я должна себя чувствовать уродом. Запад в этом отношении ведет более гуманную и прогрессивную политику. Они признают хотя бы то единственное право за человеком – право любить. А кого, сколько и как, это, простите, уже личное дело каждого. Почему я не имею права быть в союзе с тем, кого люблю. Чего же здесь противоестественного? Или по-твоему, нужен некий объект, с которым ты заключаешь брачное соглашение, предоставляющее ему право пользоваться твоими гениталиями и делать вид, что ты при этом безмерно счастлива, а по ночам зарываться в мокрую от слез подушку и от бессилия колотить ее кулаками со всхлипами о том, как он тебе ненавистен. Нет уж, увольте! Быть в одной связке лишь только потому, что ты – женщина, а он – мужчина? Мне думается, этого не достаточно! И разве есть в том какая-то вина, что мне претят его ласки. Почему надо заставлять человека есть морковь, когда у него от нее аллергия, он начинает чесаться и плохо дышать!? Уж сколько тысячелетий земля «терпит» эти несколько процентов «уродов» из общей популяции таких как <���…>. Этот список имен вряд ли сможет утешить любящую мать, которой ну просто необходимо, чтоб ее ребенок был КАК ВСЕ. И что, в конце концов, подумают друзья, знакомые, соседи…? Да, вас подавляющее большинство. Вот вы и подавляете, считая себя правыми на это. Природа терпит, значит, ей так надо. И только она имеет право диктовать законы и распоряжаться, кому и каким быть, а кому не быть. Стоит ли разыгрывать трагедию на том месте, где сама природа дала свое добро. Мне хочется приходить домой и знать, что там меня ждут такой, какая я есть, что меня там любят такой, какая я есть, без «поправки на уродство» и за вычетом моей второй половины. Я хочу приводить в наш дом моего любимого человека, с которой мы прожили бок о бок уже больше трех лет, пусть сложных, несуразных, в чем-то жестоких. Но мы их прожили. И то, что мы сейчас вместе и чувствуем потребность друг в друге – это говорит о том, что все пережитое пережито не зря! Ты не хочешь принять наши отношения. Но я хочу тебе сказать, что они ничем не отличаются от союза между Э. и В., С. и Ж., Л. и А. и многих, многих других. Единственное их отличие заключается в том, что мы не можем иметь общих детей. Мы могли бы жить вместе. Но ты никогда не примешь наших отношений, в которых почему-то видишь только одну сторону, что по меньшей мере однобоко. Я вынуждена разрываться между двумя домами. Ты спрашиваешь, вернусь ли я? Я никуда не уходила. Меня не приняла ты. От меня опять отказались…