Велимир Хлебников - Заумники

5) Заумь пробуждает и дает свободу творческой фантазии, не оскорбляя ее ничем конкретным. От смысла слово сокращается, корчится, каменеет, заумь же – дикая, пламенная, взрывная (дикий рай, огненные языки, пылающий уголь).

6) Таким образом, надо различать три основные формы словотворчества:

I. Заумное – a) песенная, заговорная и наговорная магия.

b) «обличение» (название и изображение) вещей невидимых – мистика.

c) музыкально-фонетическое словотворчество – инструментовка, фактура.

II. Разумное (противоположность его – безумное, клиническое, имеющее свои законы, определяемые наукой, а что сверх научного познания – входит в область эстетики наобумного).

III. Наобумное (алогичное, случайное, творческий прорыв, механическое соединение слов: оговорки, опечатки, ляпсусы; сюда же отчасти относятся звуковые и смысловые сдвиги, национальный акцент, заикание, сюсюканье и пр.).

7) Заумь – самое краткое искусство, как по длительности пути от восприятия к воспроизведению, так и по своей форме, например: Кубоа (Гамсун), Хо-бо-ро и др.

8) Заумь – самое всеобщее искусство, хотя происхождение и первоначальный характер его могут быть национальными, например: Ура, Эван – эвоет и др.

Заумные творения могут дать всемирный поэтический язык, рожденный органически, а не искусственно, как эсперанто.

Баку – 1921 г.

А. Крученых.

Первый тезис этой декларации взят без изменения из моей же «декларации слова как такового» опубликованной в 1913 году, он является основным для теории зау.

Уже в настоящее время в заумной поэзии можно отметить три главных вида:

1) самая веселая забава,

2) напряженная звукотехника (инструментовка и фактура слова)

3) вскрытие и прозрение в загадки слова и мироздания.

В первом роде особенно отличился И. Зданевич, издавший в течение 1917-20 годов пять драм на заумном языке: «Янко», «Остров Пасхи», «Зга якобы» и др.

Насколько до нас писали напыщенно и ложноторжественно (символисты) настолько мы весело, искренно-задорно! За примером недалеко, вот Ильязда (И. Зданевич):

жыних а

жыних б

аркестрам:

пав ыипит папайная луйку р авщычи хр упит ио ич о ич луд увып ил шашни л уйку р авщыч хр уичя аиду.

И в другой дра:

Янко(испуганный):

папася мамася

банька какуйка визийка

будютитька васька мамудяр.

Мы бросили мир хныкачей и ушли в за-ойный,

Безнюнный, мы – заойники:

Зау! Зао! (военный крик папусов)!

Толпы неожиданных звуков, пляска их,

Визжание и кувырканье у заумцев!

Вспомните Гоголевское: страшно звукнули сабли!

Новая инструментовка и фактура слова невольно требует усиленного словоновшества, доводя его до заумного.

Созданием новых слов от известных уже корнейособенно заняты В. Хлебников и Г. Петников.

Словотворчество Хлебникова так богато, что нужен специальный словарь, чтобы записать его и ориентироваться в нем. Особенны известны «смехачи» и «смеярышня смехочеств». Я напомню еще ряд неологизмов другого порядка. Если смехачи по звуку по смысловому значению окончания изображает богача смехом;хныкач – богача хныканьем, то окончание (суффикс) ич – означает сыновство, ущемление: смехич, лучич, светич. Это удачно выявлено в стихе В. Хлебникова:

Г. Петников вводит в свои стихи словечко вич(в значении сыновних, сынеж, сыночество) У обоих неологизмы русского характера: мнев, гремя, омысл, алнь, оутро, младуга-мледуга (а еще бы: сладуга-радуга (бай – баюн – живь, слеток огней, ди веса, живеса – это Петников, а вот Хлебников: яреса, равеса, гневеса, дееса, летеса (= полеты; летчик-ца льтец, льтица), и еще леуна (хорошо бы по этому образцу: пеуна – песня; гнеуна, деуна, млеуна, влеуна).

И еще:

белым медведем рассыпается Хлебников; Петников – грЕмягромоздит, гремит в горах:

– Гортанный гик!.. «Гор закипели стада»!.. Стихи сплошь на заумном языке имеются главным образом у меня, И. Зданевича, Алягрова, И. Терентьева, Варст и О. Розановой.