Евгений Гребёнка - Поэзия народов СССР XIX – начала XX вв.

Неужели, о сердце, руины твои посетило страданье любви?
Сохрани его, сердце, в глазнице своей, распевая, как птица в саду!

Твой возлюбленный, дева, средь прочих мужей именуется Шахимардон [290] Стр. 630. Шахимардон — селение в Ферганской области. ?
Принеси ему в дар поцелуи твои: по тебе он томится в саду.

Хорошо, цветы вдыхая, тонкой их резьбой играть,
Локоном твоим, обвитым ниткой голубой, играть.

О страдающее сердце, ты влюбленному ответь:
Ради локонов душистых хорошо ль судьбой играть?

Конь кокетства на прогулке непокорен и горяч, —
Любит он, топча копытом травы под собой, играть.

Я в игре поставил сердце. Не в обычае любви
Ловкий ход; возможно ль, глядя на тебя с мольбой, играть?

Диво ль, если разольются слезы по моим щекам?
Дети любят, разбегаясь, как морской прибой, играть.

Хоть и вдребезги разбито, ты, о сердце, веселись!
Ведь оно, как дети, любит, утомясь борьбой, играть.

Нелегко на душу ставить: сладострастник — даже тот
Рад бы в ту игру включиться, если б мог любой играть.

Пешки верности расставив, ход, Фазли, не пропусти,
Если милая захочет на любовь с тобой играть!

Благословен, кто в дальний путь идет!
Обходит солнце весь небесный свод.
Нет в мире ничего свежей воды,
Но жди заразы от стоячих вод!

Терпенье распахнет любую дверь.
Терпи — и в цель поставленную верь.

Бесплодные пески, солончаки
Терпенье превращает в цветники.

Терпенье нас от всякой лечит боли.
Оделись розами кусты, что нас кололи.

Терпенье силу нам дает в степи.
Усталость, боль, обиду — все терпи!

Кто беден счастьем, а детьми богат, —
Рожденью сына лишнего не рад:
Его расти, корми и одевай.
А верблюжонок лишний — это клад!

Хотя умом подобен он ослу,
Но выдает себя за нашего муллу.

Во всех делах ему помощник — ложь,
А что таит в утробе, — не поймешь.

Он говорит, что он — хаджи, мулла,
Хоть не был дальше своего села.

Когда к нему пойдешь, кричит он: «Эй,
Кто съел наш плов, готовый для гостей?»

Али в Коканде [291] Стр. 631. Коканд — город в Ферганской долине, центр Кокандского ханства. первый был дурак.
Такой же — Бабаджан Ашур-Чулак.

Они похожи на слепых котят,
Но зрячим путь указывать хотят.

Сбивает с толку их кривой совет,
Гнуснее их людей в Коканде нет!

Друзья, в цвет бытия земного влюбилась я,
Ах, в ангела иль в духа злого влюбилась я?
В рубины уст и в пламень слова влюбилась я.
В сверканье взора огневого влюбилась я.
Он царь красы, и вот в такого влюбилась я.

Подобен месяцу на небе, земли далек,
Прекрасен телом и душою, красив, высок.
На зависть пышным розам сада — шиповник щек.
Не поглядит, хоть сотни жизней кинь в пыль дорог.
В беспечность мотылька цветного влюбилась я.

Лицо откроет, и померкнет пред ним закат.
Уроки бегства даст газелям проворный взгляд.
Перед медовыми устами и сахар — яд.
Смутясь его кудрей, завянет и райский сад.
Не в луч ли солнца золотого влюбилась я?