Олег Анофриев - Есть только миг

Так как земных проблем у нас уже не возникало, то Магистрисса ближнего круга, ведавшая земными проблемами, – Луна перестала интересоваться нами, тем более что затмение почти миновало и она могла снова красоваться своим полнолунием.

Мы были предоставлены сами себе! И сразу же пробудился интерес к окружающему.

И кто это так стремительно рвется ввысь? И почему надо расталкивать рядом летящих, никому не мешающих молекул? И не стоит ли поприбавить скорости?

Но не тут-то было! Оказалось, что каждой субстанции задана своя скорость и у каждой молекулы свой маршрут!

Покидающих земную обитель набралось такое множество, что даже в космосе было тесно, порой и здесь возникали пробки, и тогда появлялась возможность перекинуться парой слов, мысленно, конечно.

Впрочем, здесь это было ни к чему, потому что никто почти ничего не помнил.

Однако по некоторым косвенным ощущениям можно было кое о чем догадаться.

Откуда, например, у этой молекулы такая скорость и желание всех обогнать?

А эта, необычно пятнистая, постоянно старается отстать от других, как будто знает наперед, что ждет ее наверху.

Конкретно, конечно, не скажешь, кто есть кто, но кое-какие выводы сделать можно.

– Куда вы так торопитесь? – мысленно спросили мы у молекулы, которая подпирала нас снизу, настойчиво пытаясь обогнать.

– На прием к Солнцу, понимаешь! – дала понять молекула без слов и тут же добавила: – Я вижу у вас совсем другой, более скромный маршрут, могли бы и пропустить.

До чего же сильна инерция земных отклонений от нормы!

Мы искренне удивились, зная, что эта высокопоставленная субстанция оставалась еще на Земле, когда мы отправились в путь. И вот она уже здесь.

На этом запас памяти иссяк.

На прием к Солнцу – так вот куда стремится вся эта масса молекул!

Неужели и здесь, как и на Земле… Но как было на Земле, мы уже потихоньку забывали.

Мы стали оглядываться вокруг и обнаружили, что летим среди звезд по направлению к Солнцу, что совсем не означало, что на прием. Более того, мы были уверены, что нас туда не пустят. И все-таки было приятно, что мы летим в этом направлении, потому что такая же масса молекул летела и в противоположную сторону от Солнца.

Казалось, что никто нами не интересуется и мы сами по себе летим и летим.

Но сознание на то и сознание, чтобы пытливо выискивать по мелочам любую информацию. И вскоре мы уже осознавали, что, прежде чем пробиться к Солнцу, придется пролетать мимо разных планет, а может быть, и навсегда остаться на одной из них.

В этом мире существовала своя, очень строгая Солнечная система. Чем ближе планета к Солнцу, тем значительнее ее положение, тем лучше на ней условия существования для субстанций. Оттого-то такой плотный поток молекул и стремился в этом направлении. Чем дальше от Солнца находилась планета, тем условия на ней хуже, суровее и труднее для существования. Но справедливости ради должен отметить, что и туда было не протолкнуться, так как я уже заметил вам: каждой молекуле заранее была задана своя скорость и у каждой молекулы был свой маршрут.

Как на любой дороге, здесь было очень много космической пыли, сквозь которую вся лавина вновь прибывавших проникала без труда.

Совсем другое дело – мусор, занесенный человечеством в космос и которого было не намного меньше, чем космической пыли.

Одних только спутников-шпионов, всякого рода космических зондов и прочей космической техники попадалось великое множество. То и дело мы натыкались то на банку, то на бутылку, то на пустую бочку, что доказывало – даже райские просторы можно превратить в свалку ненужного барахла.

Ощущения от таких встреч были не самыми приятными и безболезненными. Но смертельно опасным для нас было бы столкновение с огромной космической станцией, которая вопреки всем эзотерическим законам не стремилась к Солнцу и летала поперек нашего общего пути! Провидение нас миловало, и мы проскочили мимо ее орбиты, устремляясь ввысь.

В течение всего полета мы постоянно ощущали негромкий гул.

Нет, это не были голоса, это был какой-то «гур-гур»: стремящиеся к Солнцу то ли делились мыслями, то ли выясняли отношения, то ли это был звук, вызванный трением молекул друг о друга. Так или иначе, но от этого семейного гула было как-то веселее.

Первой представительной инстанцией Солнечной системы встала Магистрисса ближнего круга, ведающая земными проблемами, – Луна, которая, постоянно вертясь вокруг Земли, все-таки оставалась препятствием на нашем пути к Солнцу.