Римид Нигачрок: Стихи. избранное

Взирая на существ земных прискорбно,
И с завистью, вдыхая воздух горный,

Слететь и ангелом желанье восхищая,
Представлю, что родители встречают

В момент любви духовного вхожденья
В реальный мир из мира сновидений,

И обретя в тот час земную оболочку,
Я, дух, сосредоточусь в сердце точкой,

И заискрятся ауры серебряные нити…
С любовью к вам иду, родители, простите

За то, что стану я надеждой и отрадой,
И райских кущ прекрасных мне не надо,

Но испытаний, разных бед, преодолений.
Прискорбно ли взираю, с умиленьем

Духовным глазом с жаждой воплотиться,
Где будущие вижу ясно папы, мамы лица,

Так зов благой судьбы во мне неодолим,
Господь, благослови, с небес паду я к ним.

Четверг. Июль. Семнадцатое. День.
Обычный день, и всё же необычный.
Из прошлого не свет – приходит тень
Отца – не может он явиться лично.

И тень сгущается до плотности телесной:
Как в жизни предо мной отец живой!..
И страшно чуть, и радостно мне, честно,
Старик за восемьдесят лет, а молодой.

С рукопожатием скажу я: С юбилеем!
Пусть встреча эта лишь воображенье,
Прошу к столу, добавлю посмелее,
Душой к душе осталось притяженье.

И глухо чокнулись, и выпили, молчанье
Красноречивее любых порою здравиц,
Мне о себе поведать хочется отчаянно,
И упрекнуть, что сделать я не вправе.

Четверг. Июль. Семнадцатое. День.
Обычный день, и всё же необычный.
Из прошлого не свет – приходит тень
Отца – не может он явиться лично.

И тень сгущается до плотности телесной:
Как в жизни предо мной отец живой!..
И страшно чуть, и радостно мне, честно,
Старик за восемьдесят лет, а молодой.

С рукопожатием скажу я: С юбилеем!
Пусть встреча эта лишь воображенье,
Прошу к столу, добавлю посмелее,
Душой к душе осталось притяженье.

И глухо чокнулись, и выпили, молчанье
Красноречивее любых порою здравиц,
Мне о себе поведать хочется отчаянно,
И упрекнуть, что сделать я не вправе…

А он молчит, и смотрит, и внимает,
И я молчу тогда, как хочется сказать,
Без слов меня он словно понимает,
И я учусь молчанье понимать…

Проходит час, минута иль мгновенье,
Настала ночь, что, впрочем, не заметил,
Я за столом один, напротив и ни тени,
Кого хотел, забыл я, нынче встретить.

Врага заклейми же ты праведным гневом,
Кем бы он ни был, правый, центрист или левый,

Праведным гневом врага заклейми,
Что отнимал у других, у него отними.

Неважно, сосед ли, начальник, прохожий,
Он враг, потому что он нам неугоден,

Не так он живет, и не вышел он рожей,
Наш праведный гнев справедлив, благороден!

На злобу ответить нам злобой ужасной,
На ненависть местью ответить жестоко?

Так слёзы и кровь ведь прольются напрасно,
Так праведный гнев – хорошо или плохо?

Да, есть в Галактике светило
В одной из веток на окраине,
В планете третьей поселилось
Людское племя – ужас, тайна.

С собой века они враждуют,
Что океаны – кровь и слёзы,
Учить их в мире жить впустую,
Они Вселенной всей угроза.

В дитя внедрили мы когда-то
Высокий Дух с условным кодом
«Иисус Христос», он был распятый
За поученье тем народам.

Не проще ль выжечь ту коросту
Лучом божественного гнева,
Иль затопить водою просто,
Родит существ получше Ева.

Люцифер, вечно радикально
Готов решать ты все задачи,
Земля – планета уникальна,
Поступим с нею мы иначе.

В геном внедрим мы код особый,
Чтоб люди вымерли за век,
На землю вышлем биоробот —
Нам подконтрольный человек.

Ученый Дух, так не годится,
Уверен, Бог нас не поймет.
В руках удерживать синицу,
Иль журавля следить полет,

Что лучше? Именно свобода!
А человек лишь ею дышит,
Пусть эгоист, капризный, шкода,
Разрешено законом свыше.

Людей не раз мы изводили
Огнем, болезнями, водой,
И за грехи не раз простили,
Им вреден только лишь покой.