Римид Нигачрок - На вершине ветер. Избранное

Погода дрянь сегодня и потому, что ветер
Холодный пропасть туч с окраин наволок,
И не понять, день пасмурный иль вечер,
Что от погоды скверной я нынче занемог.

Песок и мусор всякий, кружась, в ногах елозит,
Быстрее бы забиться подальше в закуток;
Не покурить: огонь погасит, и руки заморозит…
Погода исправима, дай Солнцу только срок.

И серый фон небесный переродится в синий,
А облака, что выше, покров накинут снежный;
Даль ограничить может лишь горизонта линия,
И ветер ослабеет: теперь он тепло-нежный.

И я, преображённый, плыву в лучах эфира,
Печаль скатилась наземь, с небес сошла улыбка:
Где хмурь от туч тяжелых, где ветер злой задира?..
Ну, а пока всё скверно, и воздух стылый шибко.

Корреспондент многотиражки
«Экскаваторный завод»
На полчаса меня в вагончик
Побеседовать зовет.
Ты расскажи, мол, как заданья,
И обязательства по плану
Все выполняются досрочно…
Нет, я себя хвалить не стану,
Другие есть у нас герой
В числе рабочих, ИТР.
Вот, скажем, мастер Петухов,
Иль Иванов рабочий, например.
Ты о себе скажи два слова:
Как имя, стаж, участок, должность,
А уж потом о посторонних
Добавить к сказанному можно.
Да, я мерительный участок
Возглавил сразу после вуза,
Весь коллектив как на подбор:
Все мастера, и очень дружен,
Такие, как Булгаков, Кленов
И Калиновский, Гарифулин…
Но лучше в цех со мной айда,
Чего сидеть тебе на стуле…
И дым костров в пролетах дальних,
Туда-сюда снуют «КАМАЗы»,
И скрип клан-балки, вагонеток,
Мы интервью прервали сразу.
Да, нужно мне сходить в термичку,
Узнать, готовы ли шаблоны,
И в ЗСУ под заготовку
Узнать, подали ли поддоны,
И в ОТК забрать наряды,
К плановикам и в техотдел,
И, как у мастера, сам видишь,
Невпроворот сегодня дел…
Пришла газета: мой портрет,
Под ним короткая статья,
Напутал всё в ней журналист,
Речь обо мне, но не моя:
«Вот на мерительном участке
Под руководством Петухова
Резцы паяют, оси точат,
Взять план повышенный готовы»

Дочки, дочки и что, носитель фамилии – раз!
Эти – замуж, отрезан ломоть, ты – наследник,
Повырастали и в город, им он лучше горазд,
Хоть колхоз и богат, и я в ряду не последний.

Что, Владимир? Ты тоже стыдишься села?..
Дом куда же: умру, кто останется? Мыши!..
Комсомолец, отличник, работник – хвала
Раззадорит и сгинешь, старика-то ты слышишь?

Дочи: Женя с Машей, и Катя, ты – последыш,
Мне в награду, женись, коль приспичит, но здесь.
Тятя, я, как они я хочу, в город, я учиться уеду!..
Если нет – пропаду, опозорю фамилии честь.

Вот тут пишут: вербуют на стройки Востока.
На три года всего, я туда и рвану рубить рубль…
Мамку с кем, как умру, ей вдовой одинокой?..
Дочки в город возьмут: молодым она в убыль.

Здесь бы жил: дом родной, ты и плотник, и столяр,
Мы династии род: дед твой, прадед топориком тюкал…
Тятя!.. Отслужил я три года, и толку что спорить —
Я путевку уж взял… Сын, жизнь скверная штука:

Царь Николка, война, революция, снова война,
Нахлебались беды, и березовой каши наелись,
Не тайга, так пропали бы, в лихолетья спасала она…
Ладно уж, когда едешь? Тятя, осталась неделя.

Тять, прости!.. Бог простит… Год, но три я не сдюжу,
Не увидимся, сын, хоть оградку сработать вернись.
Вот такие, как ты, восстанавливать Родину, нужен,
У меня – по откос, у тебя начинается жизнь…

…Живешь, узнал от Жени, в Новосибе,
Тебе, мол, Катя выделила угол,
Мария, мол, учителем в поселке, на отшибе,
Мам, в город кинулась, с какого перепуга?..

Колхоз оставила, и дом, могилка зарастает,
А я приехать к вам пока что не сумею,
Женился осенью, жизнь в прошлом холостая,
Она из местных Шура, дочь годовалую имеет.

Рублю я дом себе, от Мякшиных отдельно,
Жить вместе тесно, в общаге невтерпеж.
В приданном куры, хряк, да и корова стельная.
Зимой в два метра снег, дорогу не пробьешь.

Да, остров Сахалин, край этот каторжанский,
Тайга и сопки; народ: ороки, айны да японцы,
И зоны, и военных встретишь, и гражданские,
Восток далекий, там, где всходит солнце…