Римид Нигачрок - Стихи. избранное

Что так искал в трудах, стараясь разобраться
В витиеватых формулах логичных построений,
Абзац, порой штудируя и десять раз и двадцать?
Каких-то знаний, тайн, идей ли озарений?..

«Хроносинкластический инфундибулум» —
Не понимая смысла, крепко помнит ум,
Но для чего, кто знает, мусорная фраза,
Применить-то в жизни не дано ни разу,

Только лишь по пьянке, если без запинки,
Прихвастнуть удастся, вот и вся картинка!

Оккультизм – наука, скажет эзотерик,
Изучает свойства тонкий вид материй.
Я и в эту область проникал когда-то,
Дух, душа и тело, ангел, Бог, всё свято.
Но и эти знанья недоступно сложны,
Верю и не верю в тонкий мир возможный.

Всё отбросил разом, ум мой слаб пока что,
Буду жить, как люди, или быть собою.
Есть на свете святость, избранная каста,
Разных лишних знаний собирать не стоит.

Разрушив логику привычных выражений,
И как бы между строчек связь не допуская,
Тон чувств до страсти звона натяженьем
Взвинтить, на рифмах всюду спотыкаясь,
Без формы, ясности, но хаос и движенье.

Не пробуйте понять, и слушайте душою,
Не фразы в целом – каждой буквы стон,
Здесь мир любви пахуч цветочною росою,
Реальность нереальна здесь, и сон не сон.
Писать стихи невнятно, видно, так стоит.

С ума сошедший, гений ли поэт,
Иль в небеса поэта восхожденье.
Спросите прямо, будет же ответ:
Не вопль души – стиха творенье!

По метрикам рожден на Сахалине,
В поселке Горки, что лежит в долине,

Где речек тьма, тайгой покрыты горы,
В тридцати верстах по бездорожью город.

Дальневосточник, да, островитянин,
И в те края меня порою сильно тянет,

Трехлеткой пусть свезли на Материк,
И по рассказам мамы, вычитал из книг,

Как будто лично помню, в самом деле,
Поселок, сопки, море, жуткие метели.

С тех пор минуло больше чем полвека,
Не соберусь никак на Родину поехать,

Хоть пару дней на остров, как в былое,
Душой под старость, может, успокоюсь.

По существу чужой мне край далекий,
Но и судьбы начало всех путей истоки.

К чему ты колешь, Память, за былое,
Когда назад, ты знаешь, не вернуться.
Ну, да, разбил, подарок мамы, блюдце,
Пора и перестать быть совести иглою,
Без страха и стыда назад бы оглянуться.

Как часто Память, ты мучительно колюча,
Есть столько дней обычных, бытовых —
Страницы чистые, как будто стерла их,
Упреком горечи до самой смерти учишь,
Всё неприятное давай разделим на двоих.

По справедливости и ты не без греха,
Могла и обмануть, забыть и опозорить,
Как оскорбленье мелом на заборе,
Куснуть и спрятаться, как подлая блоха.
Дружить нам надо верно, а не спорить.

Полнолуние горячечного лета
Кровь войны усиливает где-то,

Где-то свадьба, где-то похороны,
Ко всему причастен посторонний

В чувствах ощутительной тревоги,
Эхо взрывов сотрясающей дороги

Превращают слёзы в капли дождевые,
В стонах гнева гибнут там живые,

В головах живых мятежные качели
Скрипом раздражительным запели,

И Большой Луны сжигающая линза
Мечется лучом безумия по низу,

Фосфором ли рвется, ли напалмом,
Крестятся, читает тихо псалмы,

И душа у каждого в смятенье,
От Луны исходит наважденье.

И клочья серых облаков движенье
Накроет город куполом узорным,
Дымов вдали неведомых сражение,
Где я никем не ставленый дозорный,

За тем, как ветер травы пригибает,
Пытаясь, листья с веток оборвать,
Важна мне смена мелочи любая,
Чтобы уход времен не прозевать.

Как серое на синь меняется, замечу,
Как солнца луч родит собою тень,
Как купол голубой глубокий вечен,
Как нарождается и гаснет снова день.

Дозорный я с рождения навеки,
Запомню томное дыхание ночей,
Любовь как возникает в человеке,
Как в реку превращается ручей.

Где клочья серых облаков движенье
Накроет город куполом узорным,
И где дымы неведомых сражений,
Там я никем не ставленый дозорный.