Олег Бушуев - Преображения Павла Волгина. роман в стихах

Когда узнал, что этой ночью
Она внезапно умерла.
Конечно, старость. Что пророчить…?
Всё – объяснимые дела…
Была ещё другая тайна:
Однажды, кажется, случайно
Он пожелал, чтобы сосед
Исчез, того пропал и след.

И даже дом его сломали.
Так повторилось пару раз.
Природы этих аномалий
Не понимая, Павел сглаз
Винил сперва, потом дал клятву,
В смертельной, беспощадной жатве
Участия не принимать
И дар нигде не применять.

Поскольку устыдился очень
Тому, что удовлетворён
Был результатом мысли. Впрочем,
Злорадством был он заражён.
Раскаянье далось не сразу,
Какая, всё-таки зараза —
Иметь над кем-то смертным власть —
Не смог, однако, он не пасть.

И вот однажды не сдержался:
За оскорбленье не простил,
От клятвы страшной отказался
И чёрной мыслью отомстил.
Другим не показав и виду,
Добычей стал своей обиды.
Как вудуист врага судил,
Хоть позже гнев свой остудил.

Был сам не рад, что не простил он
Приятелю обидных слов.
Со временем и так остыл он,
Забылись ненависть и зло.
А наказание господне?
Будь провидению угодно
За униженье наказать,
На то есть рок, ни дать, ни взять.

Но Дьявол – в нас. И это совесть,
Что судит строго за глаза.
Бог… он простит. Уйти готовясь,
Не ждём мы, чтоб он наказал.
Себя мы истязаем сами.
И умываемся слезами,
Моля его за всё простить,
И грех невольный отпустить.

К ошибкам мы непримиримы,
Когда их судим свысока.
Вблизи ж они все объяснимы,
А что касается греха,
То грех – лишь вольное злодейство
Иль ложь на службе фарисейства.
Ошибок избежать не мог
Ни человек, ни дух, ни Бог.

Да и равняться с абсолютом,
Нет смысла в этом мире нам,
Зачем же жить в душевной смуте,
Себя за промахи виня.
Ну, разве ж это не обидно,
Что за себя бывает стыдно
Предстать с грехом в глазах других,
Святыми представляя их?

Судьбой есть много недовольных,
Пред смертью совесть мучит их.
Стыдясь своих грехов невольных,
Они – там, в днях пережитых.
Забыв, что были те ценою.
Без них судьба была б иною.
За что ж стыдиться и краснеть?
Безгрешных в этом мире нет.

Что сокрушаться нам и плакать?
И проклинать себя и свет.
Мудрее нужно быть, однако,
Нам с прибавленьем новых лет.
Не повторять ошибок старых,
И опыт свой считая даром,
Оглядываться на завет,
Чтоб избежать тревог и бед.

А все грехи закономерны
И обусловлены судьбой.
Злодеем был бы Бог, наверно,
Грешащим пред самим собой.
Но нет, его не мучит совесть,
И ты живи, не беспокоясь,
Бог всё предусмотрел за нас,
И тех, кого хотел, он спас.

Хоть часто лучших забирал он.
Красивых, страстных, молодых.
Как будто бы за то карал он,
Что сам старей и хуже их.
За миром этим наблюдая,
Давал он разным негодяям
Дожить в довольстве подлый век.
Ему – что червь, что человек.

А, может, в этом мире нашем
Всё к лучшему, ведь думать так
Мы склонны, вспоминая даже
Лишенья, беды и Гулаг.
Дед говорил, едва не плача,
Так Павлу: «Будь бы всё иначе,
Я мудрость жизни б не постиг,
Хоть есть она в десятках книг.»

Своё духовное богатство
Он с бедным бытом совмещал,
И униженья, и злорадство
Он палачам своим прощал,
Судьбою лагерной доволен,
Забыв про тяготы и боли,
Всезнаньем высшим облечён.
В том парадокс и заключён.

Что это? Чувства извращенье
Иль глупость в тоге мудреца?
Года приносят всепрощенье
В предвосхищении конца.
Но преступленья помнить надо
И не прощать исчадьям ада,
Поскольку, подлецов прощать —
И значит – подлость поощрять.

Конечно, он судьбой тяжёлой
Грехи свои смог искупить.
И средство лучшее нашёл он,
Чтоб все несчастья позабыть.
Сам ад ему уж был не страшен,
Его он видел в мире нашем,
Обезумевшем от расправ,
Но, может, всё же, он неправ?

Так мы истории прощаем,
Её не в силах изменить,
И боль так мыслью замещаем,
Что мстительным нет смысла быть.
Что лучше быть великодушным,
Решениям судьбы послушным,
Коль правыми хотим мы стать,
И по ночам спокойно спать,

Но и себе должны прощать мы,
И не наказывать себя,
К своим поступкам беспощадны,
Расправу божью торопя.
Мы ж рады, если избавленье
Приносит мука искупленья,
И наказанья божья ждём
Как тучи с золотым дождём
.
И Павел думал: остаётся,
Грехи, смирившись, осознать.
Нам искупление даётся
В страданьях. Павел стал их ждать.
Хоть человек и забывает,
Но как оно всегда бывает,
Рок помнит всё, приходит срок,
И он сбирает свой оброк.