Сергей Довжанин - Поиски потерянного храма

И вдруг ко мне в норе навстречу
глаза сверкнули в темноте,
копыта громко застучали,
и подошло ко мне оно,
давно уж проклятое Богом,
В шерсти заросшее лицо,

– Да, что за чёрт, ну, что такое,
и что за ужас от тебя!
И дышишь ты какой-то вонью, —
какие мысли у тебя?

В ответ ко мне лишь хрип раздался,
и голосом назвать нельзя,
из темноты он, Бесом звался.
Так вот кто встретил тут меня!

– Давай присядем тут на камне,
поговорим о том, о сём,
давно тебя тут дожидаюсь
вот наконец-то, мы вдвоём.

– Чего ж ты ждёшь меня так долго,
чего ж, ты, хочешь от меня? —
Не понимаю я вот только,
какой есть смысл от тебя.

– Хочу я сделать предложенье, тебе,
его и верой закрепить,
чтоб дальше было тебе легче,
чтоб легче стало тебе жить.
– На пальце видишь этот перстень? —
как только скажешь слово «ДА»,
на палец твой его надену,
и будешь счастлив ты всегда.
Ты будешь всё иметь в том мире,
всё, что захочешь, навсегда.
Любовь и деньги, зависть друга,
и сила будет навсегда.

– Постой, мне кажется, я понял!
Ты – Бес, и хочешь, чтобы я,
тебе я душу свою продал,
один раз здесь, и навсегда!
Чтоб отказался от той веры,
какой уверовал в Христа,
чтобы любовь его я предал,
тебе служил бы я всегда.
Чтоб по земле я нашей грешной,
ходил и пакости вершил,
и чтобы там, средь благоверных,
твою я славу проносил.

– Всё так, вот это мне и надо,
зачем тебе любовь Христа.

– А ну, постой, скажи однако, —
а что ты мне взамен отдашь?
Ведь, у Христа любовь, надежда,
добром наполнена душа,
а у тебя здесь зло, коварство, —
и чем же жизнь так хороша?

– Так ты не веришь в мою силу,
что я Христа могу сразить?! —
и то, что всех святых в том мире,
я не сумею победить?!
Тогда пошли теперь со мною,
тебя хочу я удивить,
увидишь силу ты большую,
которой я могу сразить!

Вошли мы в зал, такой огромный,
нет там начала, нет конца,
на стенах там висят иконы
под рост святых всех и Творца.

– Смотри сейчас, что буду делать,
смотри, в чём будет мощь моя!

Рукой махнул, святые всплыли,
из глаз пошла у них слеза,

– Теперь ты видишь мою силу? —
сейчас дойдёт и до Творца.

По стенам краски все поплыли,
под чёрной жидкостью, тогда.

Я видел, как по стенам плыли,
стекая в низ, на грязный пол,
Творец, а с ним и все святые,
а дождь тот грязный, шёл и шёл.

– Ну, эка видаль, знаешь,
икону смыть не сильный труд,
рисуешь только и смываешь.
а может, что-то ты покажешь,
а может, чем-то удивишь?
Ну чем, таким вот необычным,
сумеешь, ты, заворожить?

– Иди сюда, садись на камень.

Тут чёрт не вытерпел тогда.

– Возьми пока вот этот кубок
и из него глотни вина,
а я сейчас достану карты,
и разложу вот здесь креста.

– Нет, кубок твой, я брать не стану,
не буду пить пока вина.
Показывай, что там задумал,
раскладывай скорей креста.

Зашевелился чёрт на камне,
глаза как бездна у огня.

– Сейчас-сейчас, ты всё узнаешь,
откажешь коль, что ждёт тебя.
– Вот этот крест судьбу расскажет,
с тобой, что будет, он покажет.
А дальше сам решай, как быть,
в какую сторону клонить.
Вот выпала шестёрка крести,
в ней ни совести, ни чести.
Вот здесь твоя вся нищета, а дальше,
глянь, девятка черви,
да только в ней вся пустота,
какая тут уж доброта.
Вот тут смотри, десятка бубни,
подъём тут есть и не большой,
пройдёт застой там в твоей жизни,
хотя, и будет он глухой.
Я дальше карты тут достану,
а ты на стену посмотри,
там, на панно, себя увидишь,
как жизнь пройдёт вся впереди.
Там ты увидишь лишь короткий,
участок жизни впереди,
не надо всё тебе там видеть,
ты лучше здесь решай, сиди.

Я так смотрел заворожено,
что даже время потерял,
а чёрт сидел совсем тут рядом,
на камень карты клал и клал.

– Смотри, вот тут валет фартовый.

И я увидел на панно,
немного я поднялся в гору,
в свою нелёгкую ту пору,
полегче стало мне идти.

– А тут тебе навстречу дама,
червей идёт наперерез.

Я женщину увидел, правда,
шла с сумкой ночью, вот-те бес!