Игорь Соколов - Медитации на мысли Василия Розанова. том 2

– Презренный, ты не знаешь новой морали, по которой давать

ближнему в ухо не только не порочно, но даже добродетельно.

Я понимаю, что это так, если я даю. Но когда мне дают?..»

(тоже философия).

Василий Васильевич Розанов «Опавшие листья. Короб первый»

«Национальность для каждой нации есть рок ее, судьба ее; может

быть даже и черная. Судьба в ее силе.

«От Судьбы не уйдешь»: и из «оков народа» тоже не уйдешь.»

Василий Васильевич Розанов «Опавшие листья. Короб первый»

Комментарий: Эти мысли Василия Розанова являются поистине пророческими. С великой печалью и скорбью, и ужасом встретив Октябрьскую революцию как трагедию всего русского народа, он же стал ее жертвой, ибо умер от душевных переживаний, потрясений, болезни и голода в Сергиевом Посаде 5 февраля 1919 года.

«– Барин, какой вы жестокий.

– А что, няня?..

– Да вы заснули. «Боже! Боже! Заснул!!!»

А Шперк все тем же музыкальным, вникающим в душу голосом

читал «Душа моя» (поэма его в белых стихах).

– «Вы читайте, Федор Эдуардович, а я полежу», – сказал я.

И в чтении его – все было понятно, как в разговорах его – все понятно.

Но когда сам его читаешь по печатному – ничего не понимаешь.

Я встал. Он улыбнулся. Он никогда на меня не сердился, зная,

что я никогда не захочу его обидеть. И мы пошли пить чай.»

(в С.-Петербурге, на Павловской улице).

Василий Васильевич Розанов «Опавшие листья. Короб первый»

«Язычество, спрессованное «до невозможности», до потери всех

форм, скульптур, – это юдаизм. Потом спрессовывание еще продолжилось: теперь только запах несется, материи нет, обращена в «0»: это – христианство. Таким образом, можно рассматривать все религии как «одно развитие», без противоречий, противо-движений, как постепенное сжимание материи до плотности «металла» и до «один пар несется». Можно ли?»

Василий Васильевич Розанов «Опавшие листья. Короб первый»

«О пантеизме: бреду раз по улице – и мелькнуло: мир (Бог?) «строгая ли жена» или «так, девчонка, ко всем обращающаяся»? И меня так обняла красота и одного, – Вы знаете это «строгая, целомудренная жена», с особым ее величием, с особым ее достоинством, и – другого: что я заколебался, «заспешил в душе» и почти стонал: – не знаю! не знаю! – и в тот миг (когда шел по улице) – склонился к красоте «всеобъемлющей девчонки». Вообще можно мир и так думать, и этак. «Мистические угадания» (у Вас) – это верно. Именно – угадания.

«Что под пальцами – не знаю, а что-то есть». Так мы судим, сидящие в тьме.

<16 июля 1915 г.>

Василий Васильевич Розанов – Письма В. В. Розанова – Э. Ф. Голлербаху

«Нет, дорогой Г., я конечно не сердит на В. душу, а не отвечал лишь за безумным „некогда“ (как и у Вас). „Минуты летят как мыши в Вечность“. А только Вы чудак и „капризулька“. Фантазер и привередник. Как при Вашем уме и особенно душе не понять разницу между подлыми героинями шлюхи Вербицкой и между „музыкой души“ В. М – вой, которая так чудно заключила в мире крота, любующегося при слепоте на солнце, поутру, – и вообще сказала много-много слов, для моих 59 лет – гениальных, правдивых, нежных, любящих. (Просто Вы сами „слепой крот“.) …Приезжайте в воскресенье к вечерку, час. в 7. „Помолчим хорошо“.»

<4 апреля 1916 г.>

Василий Васильевич Розанов – Письма В. В. Розанова – Э. Ф. Голлербаху Читать дальше