Андрей Скаржинский: Без лжи

И всмотритесь в себя, вглядитесь
В напряженье чёрной крови.
В пустоте своих глаз очнитесь,
В голенищах мёртвой любви.

Славу бездны себе возьмите
На трубящих в ночи слонах!
Но в пустыне, во сне, где хотите, —
Расстреляйте ворованный страх!

Вновь зеркала туманятся слегка,
Жалея одиночество седое.
И улица для путников глуха,
Там время отражается чужое.

Тоска шагов. Безмолвье. Тишина.
И не спешат порывистые кони.
И музыка Бетховена слышна, —
Как сердце молодое на ладони.

Прощанье без прощенья в бездне зла,
И, как во сне, не попадая в стремя,
Швыряя годы – камни в зеркала,
Стучится задержавшееся время.

И просто так, или на спор,
Среди снегов, домов из гор,
Проспектов хвойных елей
И улиц из ущелий.
Взрывая горные породы,
Просить прощенья у Природы.
Остаться целым, без остатка
Пропасть в крутых её распадках.
На крайней пропасти Земли
В снега все судьбы замести
И расклевать их воронам
На все четыре стороны.

Нет неба в пространстве
И света в заре.
И нет постоянства
На нашем дворе.

Нет Солнца на небе,
Темно на Луне.
И в брошенном доме
Нет света в окне.

Каждую Божью неделю
Светит звезда Орион.
Каждый – сжигает Землю
Звёздным огнём времён.

В каждой планете, как блюдце —
Небо подняв в облака,
Солнце взрывается Солнцем,
Каждое Солнце – река.

Небо горит и сияет,
Стынет звезда Орион,
Время моё сгорает.
Я – прозрачен, как сон.

Каждый – временный ветер
Над солнечною рекой.
Каждый – в незримом свете
Сам для себя – другой.

Как водится, – победно,
Построив две дороги,
Судьбе совсем не вредно
Подсчитывать итоги.

И снова безответно,
Как заказали Боги,
Живут совсем безбедно
Несчастья при дороге

А также постоянно
Толкутся постояльцы.
И, как всегда, туманно
Глядят на нас сквозь пальцы…

А мы глядим печально,
Задумавшись невольно,
Храня своё молчанье,
Как не было б нам больно

Как странно:
ноющею болью
Переполнять своё
пространство.
И в странном
диком постоянстве
Украдкой
думать о душе.

Как страшно!
Я – свой властелин!
Не дать бы
страху раздвоиться!
И не пристало
мне бояться
Ревущей бездны
и безлунья!

Во мне – миров
изъян зеркальный.
Я подымаюсь
в мыслях выше.
Мне делать нечего
над крышами —
Меня могло бы
и не быть?!

Когда покинешь самолёт
Быть может, муза, как типаж
Возьмёт тебя на абордаж,
А, может быть, на борт.

Забудешь западный контроль
Домой направив свои стопы,
Как покоритель всей Европы
Сойдёшь по трапу как король.

Когда покинешь самолёт
И оттолкнёшься от границы,
И боль от критики проспится,
И хворь боярина уйдёт.

И в небе свечку не потушишь,
Хоть и полёт ты свой закончил,
И сердца звон ты не нарушишь,
И он звонит, как колокольчик.

С дороги в Божий небосвод
Перекрестишься от плеча,
Душа заплачет как свеча,
Когда покинешь самолёт.

Когда, пронизанные сутью,
Слова отточено правы,
Я вижу за людскою жутью
Далёкий проблеск синевы.

Поток заоблачный включаю,
Освобождаясь от оков,
И в звёздных тропиках летаю
В свободных снах своих стихов.

Летят степью лошади,
Сбежит следом прошлое.
И в небо попросится
Гороховый шут.

Поделит горошина
На зло и хорошее,
И всё, что возносится,
Весной назовут.

А кони над пропастью,
Над чёрною росстанью,
Летят и торопятся
Время вернуть.

Кто скажет, что не трусоват,
За спину спрятав нервный взгляд?
Летают души в Божьем свете,
И вместе с ними я, – как ветер.