Юрий Пашанин: Царские указы, или Необычные похождения Царя всея Русси. Часть 1. Царское имя

Царь уж месяц как без мыла —
На всю спину и чуток
В ягодицы угодили
В бане пар и кипяток.

Царь пошёл с вонищей в теле
Снова в банный теремок,
Где своих поганых целей
Он достичь мочалкой мог.

Никого с собой не взял он,
В этом есть прямая связь —
Пусть пройдёт помывка вяло,
Будет мыться, не боясь.

Царь неспешно с мест дремучих
Накопившееся стёр.
Грязь текла чернее тучи,
Будто мылся там шахтёр.

Мылся Царь без подготовки.
Паром, главное, не жгло.
Вытекать из обстановки,
Что смывал с себя, могло:

«И куда ж поставить ноги?
Всё, что смыл – по плинтуса.
Сухо только на пороге.
Что сие за чудеса?

Я ж не парился. И к жару
Не плеснули ни ковша.
Может тёс на бане старый,
Иль вода не хороша?

Уж-то мне и в бане муки
Принимать в помывный час?
Невозможно по науке
Что ли их рубить у нас?»

Царь, где – умный, где – растяпа.
Потому и быть беде.
Он в полу не вынул кляпа,
Чтобы дать проход воде.

Опирался хоть о стены,
Чтоб из бани выйти вон,
Всё же грязи по колено
На себе оставил он.

Только вышел Царь из бани
Разразился громкой бранью
Так, что блохи в волосе
Повыскакивали все:

«Это кто же эдак рьяно
Мне на лбу чинит изъяны?
Ах, тебя холера чтоб!
Снова ты, поганый клоп!

Я тебя ведь прошлым летом
Сунул в подпол и при этом,
Дав покой себе и вшам,
Вновь на лоб не приглашал.

Суть хотя твоя на вшивость
Мной пока не разрешилась,
А Царя опять грызут,
Вызывая боль и зуд.

Для чего с тобой противным
Связан был я неразрывно?
Супротив вооружён,
Ты ж всегда лез на рожон.

Сколько я за то в кровати
Посылал тебе проклятий.
От тебя зудел то бок,
То подмышка, то лобок.

Надоела дружба эта
В истерических сюжетах.
Ты ведь кушал на корню
До меня мою родню.

К мелкой фауне влекомый,
Не давлю я насекомых.
Усмирись и стань иным.
Здесь нельзя быть козырным.

Голова Царя не торба,
Не предмет возни и торга.
Зря ты злобен и надут.
Так себя здесь не ведут.

Тут тебе не поле брани,
Чтоб Царя кусать и ранить.
Ты с губы слюну утри
И займись собой внутри.

Царский лоб тебе не шутка.
Перестань быть проституткой.
Как поймёшь Царя урок,
Тут же въедешь в новый срок.

Стал в ладах я с главной вошью,
И тебя, глядишь, не брошу.
Вши давно поняли суть.
Кровь, где я скажу, сосуть.

Меж моих на лбу волос-то
Подбери себе полоску
И повежливее будь.
Ведь прихлопну как-нибудь.

Говорю тебе дословно —
Мы ж с тобой не родословны.
Что замыслишь впереди,
Продолжения не жди.

Хоть ты клоп не из достойных,
Говорю с тобой спокойно.
Бог свидетель и судья,
Натерпелся вдоволь я.

Вышел ты за рамки в этом.
Я к тебе ведь с этикетом.
Ты ж, наглец, без спросу влез
И вступил со мной вразрез.

Хоть сие понять и просто,
У тебя болезни роста.
Но у власти в волосах
Сколько можно подвисать?

Хоть и не был год ты рядом,
Не случайный здесь ты кадр.
Знаешь ты, как из глазу
Можно выдавить слезу.

Но твержу тебе серьёзно —
Царь Россеи не безмозглый.
Лба блестяще ты достиг,
Но смахну тебя я вмиг.

Не хотел бы жить я в страхе,
Издавая охи, ахи.
Ты дела свои верши,
Но не более чем вши».

Только клоп не понял что-то,
Саботировал субботы,
Ну, а скоро каждый день
Стал кусать Царя в колень.

И ведь надо ж, окаянный,
Кровь сосал там постоянно.
Царь, суча коленкой той,
Выл: «А клоп-то непростой!»

Царь с усердием и злостью
Под короной рвёт волосья.
От затылка до пупа
Ищет он опять клопа: