Раиса Моргунова-Кремена - Зеркало моей души. Книга 1

Я руку помощи всегда,
Любому подаю народу.
Пусть дружбы светится звезда,
Желаю всем любви, свободы!

Жаль, забывают иногда,
Те, кто нам многому обязан.
Но, вдруг, нагрянет, вновь беда?
Народ Чернобылем наказан

Был страшно, кто помог ему?
Единое лишь наше братство.
Забыто всё и почему
Сегодня у грузин ты в рабстве?

Эх, Украина, Украина,

Не можешь выбрать себе власть,
Она была одна когда-то.
Видать житьё в тебе не всласть,
Коль шлёшь ты на других солдата.

Ты Виктором был наречён, и не зря,
Твой труд был велик, не напрасен.
Как жаль, что померкла так рано заря,
Был прерван твой путь в одночасье.

Взращён был страной из рабочих рядов,
Дорос до высоких ступеней.
Беречь её Славу и Совесть готов
Ты был до конца, без сомнений.

Летят журавли и уносят привет
В Оренбургские, дальние степи,
Где юность прошла, где оставил свой след,
Где любовь и подругу, Ты встретил.

Любимой рекой для тебя был Урал,
Тебя наградил он судьбою.
С подругой твоей он тебя обвенчал,
Дав жизни, полёт Вам обоим.

А в ней были: Челябинск, Афган и Кавказ,
Почёт, ордена и медали.
Ты жизнью своей рисковал и не раз,
Да так, что враги уважали.

Задача стояла, чтоб Совесть и Честь
Сберечь, сохранить в жизни новой.
Тебе помогали друзья, – их не счесть,
И жизни суровая школа.

В крутых поворотах Российской судьбы,
Где братская связь круто рвётся,
Был против конфликтов, против борьбы,
Надеялся – кровь не прольётся!

Как свет от далёкой, высокой звезды,
Нам книга твоя, многолетье,
Несёт опыт жизни твоей и мечты,
Слова, как цветов разноцветье.

Есть школа, отряды и улиц ряды,
На них девять букв – Поляничко.
За то, что в добро воплощал, Ты мечты,
Твоё воспевают величье.

Стоит обелиск там, где, Ты был убит,
Где сердце твоё отгорело,
Но, Ты среди нас и, Ты не забыт,
Живёт твоё доброе дело!

День ясный и чистое небо,
Ничто не сулило беды.
И лётчик не опытным, не был,
Заслуги имел за труды.

Его самолёт пассажирский,
На город летел Душанбе.
И вот, над ущельем Памирским,
В заснеженной будто трубе,

Вдруг всё пеленой затянуло:
Взбесилась пурга на «балу»,
А видимость – ноль, так тряхнуло
И бросило, вдруг, на скалу.

Погиб экипаж, пассажиры:
Очнулся – холодный металл,
Порвав ему ноги и жилы,
В бессилье его заковал.

Вокруг же пурга бушевала.
Засыпав снегами хребет.
Куда их машина упала,
Здесь помощь не жди, её нет.

Он слышал, как снежные барсы
Стремились к добыче своей.
Старался кричать он, безгласный,
Стучать, отгоняя зверей.

Туман и пурга, боль и голод-
Надежды уже никакой.
Сознанье, пронзающий холод,
Желанье уйти на покой,

Но к жизни звал голос ребёнка.
Он понял, что должен помочь,
А плачь, ему рвал перепонки
Ни день и ни два, и ни ночь.

Вдруг, слышит он рокот мотора,
Казалось, вот-вот их найдут,
Но злые, суровые горы
Хранили их жуткий приют.

В изломанных пальцах нет силы
Ракетницу взять и стрелять,
А девочка хлеба просила
И, плача, звала свою мать.

Он полз, чуть живой среди трупов,
Стараясь ребёнка согреть.
Впадал в бессознание тупо,
Очнувшись, пытался одеть.

В глазах постоянно темнело:
Лицо, голова, кожа рук
Изломаны ноги, всё тело
Страдало от бешеных мук.

И мучила жажда, сгорая,
Стремился он к снегу ползти,
Чтоб, как-то её утоляя,
Горсть снега ему поднести

Старался ребёнок. Бедняжка,
Со сломанной ножкой была,
Слезу, утирая отважно,
Со снегом к нему подползла.