Вероника Батхан - Зеркало изо льда. Стихи

Как оно было? Пыльно и больно.
Ладан неладный. Любовь – табу.
Райской рассадой цветет привольно
Белый терновник в твоем гробу.
Стерва, сестренка, шальная сука!
Меч в нашей спальне покрылся ржой.
Ты пролетела стрелой из лука
В сердце. А я прожила чужой.
Тенью от тени, глотком из чаши.
Прокляты бедра мои и стан.
Прокляты ночи – мои и ваши.
Только тебя и любил Тристан
Шелком по коже – как я любила,
Взглядом по взгляду – как я могла.
Будто бутылку судьба разбила.
Ваши осколки, моя метла.
Боже, за что мы случились схожи?
Разное семя – одна трава.
Даром мы обе делили ложе,
Ты – королева и я – вдова, —
Равно бездетны. Ни сна ни сына.
Сок винограда ушел в песок.
Знаешь, как больно в ладони стынет
Сморщенный, тусклый, пустой сосок?
Завтра, на небе, грехи отринув,
Богу перчаткой швырну вину —
Коего черта, мешая глину,
Вместо двоих не слепил одну?
Здесь, в средисмертье – прости навеки.
Ты не другая и я не та.
Имя от имени, лист от ветки.
Изольда – зеркало изо льда.

Жена у капитана
Хозяйка хоть куда —
И слово из кармана
Добудет без стыда.
И выгонит на вахту
Лентяев из кают
И выгодные фрахты
Купцы ей отдают.
Жена у капитана
Прочней, чем паруса —
Навстречу урагану
Шагнет глаза в глаза,
Удержит ставку даже
Играя баш на баш,
И вместе с экипажем
Пойдет на абордаж.
Жена у капитана —
В колоде верный туз.
Везет в чужие страны
Фрегат хороший груз —
И пряности и ткани
И рыбу и фасоль.
Когда-то, в Зурбагане,
Жена была – Ассоль.

Над холмами в снежной пене я сквозь сон летела птицей.
Волны вьюги и деревья – будто волосы и руки
Ветки вереска застыли, отмечая путь, которым
Зря невесту в белом платье вел к венцу король январский.
Слева замок из соломы, искру брось и запылает,
Справа тень плаща под вязом, там, где мы его стелили.
Два крыла – супруг и рыцарь – до костей врастают в плечи,
Брось одно – сорвусь в полете, упаду на землю грудью!
Черно-белым лесом носит сон свирепый, сон тревожный.
Вижу, братья спят, обнявшись – кто из них зовется Авель?
Губы в трещинках морозных доверяют ветру имя,
На двоих единым духом – крик совы, седые крылья.
Нет закона безмятежным, звездам золота земного.
Только птица помнит небо, за собой вины не зная.
Поутру соседи спросят: где твои играют дети?
Я любовь ношу под сердцем, что могу ответить людям…

Он шел сквозь дождь, он мок до слез,
Он слеп от желтых фонарей.
Январь вокруг скакал, как пес
У вечно запертых дверей.
Гудели нервы проводов,
Машины мчались по шоссе,
Везли плоды своих трудов
В дома, где все живут как все.
А он плевал на мир с трудом —
Возни на жизнь, а толку чуть.
Он нес любимой в нежный дом
Еще горящую свечу.
Пускай на день, пускай на час,
С тоски, со зла, от фонаря,
Но раз зажженная свеча
Не смеет выгореть зазря!
Что толку тлеть покой храня,
Забыв грехи идти на суд?
И нет прекраснее огня,
Чем тот, что даром в дом несут.
…А ты сидела в стороне
От оснований и причин
И наблюдала, как в окне
Играет свет чужой свечи…

Из бумаги лодочка – как рука…
Бренность гардеробного номерка,
Телефонный шепот, звонок в окно —
Так у нас, газетных, заведено,
Так у нас, придуманных, повелось —
Разговоры вместе, а ночи врозь.
И вперед – по стоптанной мостовой
В город всемятежный, беспутный, твой.
Что ему гранит, что чугун и медь —
Ведь старуха жизнь и девчонка смерть
Вместе бродят в сумерках по дворам,
Тополиным кланяясь веерам,
Собирают судьбы и дарят дань.
А в колодцах звезды – поди достань!
И – чужим уставом в родной обряд —
Станция метро «Неохотный ряд»…
Где найти того, кто тебя поймет?
Чувствуешь на пальцах кирпичный мед?
Видишь – на носочках сквозняк сырой
Побежал по лестнице на второй…
Да, к тебе в квартиру. Открой, не трусь!
Забери себе невесомый груз,
Сохрани, таясь в четырех стенах,
Мертвое, как бабочка, «Гуте нахт».
Ночь добра к юродивым и ворам,
Рассыпает счастье по всем ветрам.
На седой асфальт, на холодный наст,
Но по счастью, кажется, мимо нас.
Полежи без просыпу, не зевай,
Даром за окошком звенит трамвай,
Даром завалялось с дурных времен
Сморщенное яблоко «Гуте йорн».
Подожди – спешит, о часы стучась,
Наш двадцать пятый час.