Наталья Метелица - Нет мне жизни в чуть-чуть и по капле. Стихи разных лет

Где тот, чье слово станет как молитва?
Пред кем я на колени упаду!
И, в каждой позе его силой бита,
Измученно-счастливая усну! —

Любимая – с любимым,
Без спектаклей.

Любовь не знает повторений
Из века – в век, из песни – в песнь.
Обманчивым приютом трели
Покой страданью не обресть.

И пусть нас утешают рядом,
Что и они любили так,
Когда любовь – и райским садом,
И – голой раной в сапогах…

НАША любовь – не то! Три раза
Нам превозмочь мозольный путь,
Но ни достойной перифразой,
Ни даже просто как-нибудь

Не объяснить другим – как больно
Услышать соловья в саду,
Где одинокое раздолье —
Приют и счастью,
и стыду.

Не укоряй мое смущенье.
Когда бы не стеснен я им,
Шагал бы рядом верной тенью,
Но так же чужд и не любим.

Не укоряй немые строки
Того, что не посвящено
Твоим глазам, как боль, глубоким,
Когда с той болью рай одно.

Не упрекай, что не любима
Ты мною больше, чем люблю.
Горит костер чахоткой дыма
И исповедью ковылю.

Не упрекай, что твоим светом
Ни отогреться,
ни убить…
Пусть каждый день с гонцом рассвета
Смущеньем тронет шелк ланит.

Но и тогда не упрекну я,
Что не замечен,
не любим.
Загонит лето прыть гнедую
Да и пристрелит – холостым.

До пепла выгорает осень,
Врасплох – и дОчерна. Пуста!
Как будто вера на откосе.
И как молитва без Христа.

Минутной слабости расплата
Всегда внезапна, как мороз.
А осень в чеховской палате
Лечила выгоревший мозг.

Но если слабость та – как зудом
Нас изъедающая мань,
То даже по крапиве пузом
Ползем туда, – желая ран!

Охота пуще и неволи,
И рифм бессонных пыткой лба.
Когда тобою мир мой болен,
То всё мне – вера,
всё – судьба.

Рассудок мой – как два безумья сразу,
Одно умней другого: Стыд
и
Срам.
Как близнецы равны чужому глазу,
Но разное по срезу и пластам.

Когда сама себя я переспорю,
То небо станет твердью. Как гранит,
Что нерушим от женских слёз и горя,
А просто камень – камню.
Не болит.

Мне ж сотни раз крошиться – вне гранита,
Песчаной бурей путника губя,
Как будто, весь израненный и битый,
Он станет третьим для шального лба, —

Кто б рассудил, какая из лжеумниц
Срамнее и стыднее. И умней.
И станет мир! Как снегопад – и улица!
А лучше – снегопад среди полей!

Так чисто. Так свободно. Так спокойно.
Земля живет, чтоб встретить небо вновь.
Гармония!.. Где никакой раскольник
Не губит мир химерами мозгов!

Я кто? Соленый пот из каждой поры,
Когда пытаюсь гору превозмочь,
Иль нота, что затихла и которая
В соперницы избрАла саму ночь —
Своею тишиной? Лишь легкий ветер
Коснется благородства немоты,
Которую нарушат только дети,
Чтоб быть накормленными у груди.

И бродит кто-то тенью недобитой,
Пытаясь новой нотой угодить.
А встречный человек с лицом сердитым
Продолжит эту нищенку стыдить.

Я кто? Сладчайшим медом губ дрожащих
Вновь напою любимого в ночи —
Или придут с веревками к Наташе
Связать, чтоб допытали палачи?

Как будто я отравою нарочной
Обидела кого-то не шутя
И по пути с песками бездорожья
Теряла Бога, только обретя.

Поведайте, мудрейшие из мудрых,
Как мне дожить, не зная, кто я есть,
И в рукавах – расшитых и жемчужных —
Протянута мольба: подайте есть…

Увидит мой наряд всё тот же встречный
И снова не поймет моей мольбы:
Зачем ей зря в наряде подвенечном
Упрашивать в подачке чьи-то лбы?

Когда я нота, что потухла глухо,
Пускай я буду ночи как своя,
Чтоб больше не шептала мне на ухо,
Что ждет меня под звездами петля.

Пускай я вместе с ней гуляю в окнах,
Пускай я сплю средь снов живых людей
И в поцелуе молодых влюбленных
Пусть становлюсь светлее и звончей!

Тогда, быть может, ночь меня отпустит,
И в ясный день заблещут жемчуга,
Чтоб никогда не вопрошала в грусти,
Чем я земле и Богу дорога.