Эльза Попова: Плата

И поплывут тогда в безвременном пространстве,
Цивилизации страницы… и как знать…
Миры другие пролистают мессианство,
Так не сумевшее единым целым стать.

Лежала книга на камнях. Обломки судеб
Мелькают в восковых тенях. Путь безрассуден.
Написан древний манускрипт рукой монаха,
Чтоб люди избежать могли дороги к плахе.
Пророку Истина важней, пусть вслед проклятья.
Мог от ошибок уберечь и от распятья.
Глава к главе, сложился труд, подобен мантрам.
Подписан «Черным пауком», а просто – падре.
Он никогда не утверждал: «Зло неизбежно».
Есть выбор у любой страны путь выбрать верный.
В оракуле монастыря времен молчащих
Событий безрассудных вихрь – текст говорящий.
Предвидел взрыв – как черный гриб, войну тиранов,
Конфликт всю землю обагрил, сплошь из обманов.
Борьбу за космос предрекал и президентов,
Исчезновенье ледников и континентов.
Тибет, Памир, Урал – места великой силы.
Россия будет, как всегда, оплотом мира.
Все сети темных паутин – не перескажешь
И каждый сам себя спасёт или накажет.
Лежала книга на камнях времен и судеб.
Кто знакам, символам внимал – тот неподсуден.

Больной, измученный наш мир.
Отравлены вода и воздух.
Сквозь смог пробился солнечный пунктир,
Или ветров неясный отзвук.

Да, гомо сапиенс смогли,
Жизнь подарившую планету,
До состояния краха довести.
Природа мстит. И человеку

Шлет смерчи, паводки она.
В запасе способов немало:
Цунами и болезней череда.
Душа отчаянно устала

Томиться в мире отрешённом,
Где храмы воздвигать спешим
Среди пустыни обожжённой,
Забыв о Экологии Души.

Ей чужд навязчивый контроль.
Не покорится никогда природа.
Кто замечает её боль,
Не станет рушить этот мир себе в угоду.

Для нас ли создана Земля?
Есть общий дом под общим небом
И средство есть – начать с себя.
А не внушать очередной эффект плацебо.

О, человек, уверенный и гордый…
Не признающий принадлежности к животным.
Но проявляется инстинкт упрямой хордой,
Поступки стадные, стыдливо, совершая.

Эффект толпы – как состояние транса,
Овладевающего силой единенья.
Подбором ритма, четких ясных интонаций,
Манипулируя призывом во спасенье.

Умея важно рекламировать проекты,
На презентациях своих аудиторий.
Срывая бурный шквал людских аплодисментов,
Кем-то накачанных, безудержных эмоций.

Как только нравственные силы истощатся,
Цивилизация становится изгоем
И беспощадным, мощным, диким резонансом
Стихия смоет, бессознательно, пустое.

Честней, не лучше ли признать себя животным?
Чем величать венцом земного мирозданья.
Искать крупицу света в мраке безысходном,
Не кичась силой собственного подсознания.

Спасибо, Господи, за всё,
что ты мне дал и что отмерил.
Я в предсказания не верю,
но верю в бытие твоё.
Признаюсь: как и все, грешна.
Пусть в чём-то больше, в чём-то меньше…
Не выбирая путь полегче,
всегда старалась быть честна.
А мир по-прежнему жесток.
И не единожды штормило.
Тебя в молитвах я просила,
чтоб сохранил наш островок.
Я знаю, каждому дано – своё,
по силам, испытание.
Не допусти, когда в метаниях
во тьме душа сползла на дно.
Да сколько можно нас прощать…
А крест всё так же давит плечи.
Вновь у икон поставлю свечи,
шепнув: позволь спастись опять.

Оттенок у гор серебристо-стальной,
Покрылись туманной сплошной пеленой.
Зажав сантименты в промозглый комок,
Спорт был, остается и будет жесток.

Удача изменчива, но во сто крат
Сейчас тяжелее тем, кто без наград.
Кто шел по тропе, где дыханье сбоит,
Не смог избежать вихревой западни.

Строптив, непреклонен разборчивый склон —
Он не захотел подыграть в унисон,
Потеря опоры и кубарем вниз,
Сквозь снежную мглу чей-то голос: «Очнись!»