Терентiй Травнiкъ - Белокнижье. Собрание сочинений в 4-х томах. Том 2

У поэта одна беда —
Его любят почти всегда.
Как вино, как вода, как хлеб —
Сотни лет на столе поэт.
У поэта одна беда —
Он съедобен, но не всегда.
Его надо жевать с умом
За накрытым столетним столом.
У поэта одна беда —
Он отсюда, а вы сюда.
Вот поэтому он и любим,
Не приелся, пока один.

Стихи – не рифма и не слово,
А воплотившийся в них дух:
От естества первооснова —
Адамов хлеб под Евин кнут.
Стихи – не мысли в такт размерный
И не стенания души,
А взятый в долг из безвременья
Фрагмент с одним названьем – Жизнь.

Пиши слова, царапай по живому,
По коже мыслию, как мелом по доске.
Стихи взойдут по крику и по стону —
Ростками слезными по горькой борозде.
Поэзия полынна, горечава,
Быть может, и живуча потому,
Что, начиная с самого начала,
Она ведет со смертию войну.
И кровоточит строчками… Но снова,
Бинтуя раны белизной листа,
Она увязывает нитию суровой
Во времени поэта и чтеца.
И в этом многократном восхожденье
К вершине жизни из небытия
Своей эпохи новые ступени
Простой строкой вымащиваю я.

Тем, кто солдат заставляет стрелять
На третьей от солнца планете,
Пусть в этой жизни еще повезет,
И пробудится в душе
Что-то такое, что мучить начнет
За убиенных на свете,
Будет терзать их и ночью, и днем
Совести рай в шалаше.
Ну, а пока им выпала доля
Самого сочного горького горя.

Аты-баты, шли солдаты,
А я с ними заодно,
У них были автоматы,
У меня – веретено.

Я мотал построчно пряжу
И вязал для них стихи,
Они их слагали в песни
От печали и тоски.

Аты-баты, эй, ребята,
Запевайте, когда вам
Пулеметная бодяга
Перегнет жизнь впополам.

Когда грудь летит на пулю,
Как на вкопанный рожон,
Когда друг дурит, и дурит
Командир ваш гарнизон.

Аты-баты, пусть утраты
Вам поможет пережить
Эта песня о солдате,
Для него быть – что не быть.

Только маки в этой драке
Распускаются для всех,
И зимой бинтует раны
В этой бойне снова снег.

Аты-баты, маловато
Для войны солдатских лет,
А для мира каждый парень —
Перед смертью вперевес.

Но солдат врастает в землю,
как озимое зерно,
Отпуская жизнь на волю
Снова – всем смертям назло.

Они – мечтали, но пришла
Война. Пришла. Убила.
Так в спину – иль из-за угла —
Чужой рукой всадила —
Неважно: пулю или нож,
А может, просто слово…
Лежат в земле, где нынче рожь,
Осколки от людского.
И смотрят в небо лица их,
Где все мечты, как мачты
Под парусами, поднялись
Путь в небо обозначив.
Не ведая границ земли,
Пройдя земные стены,
Плывут по небу корабли
Невинноубиенных.

Все муки прошлого – не муки,
Сегодня лучшее – печаль.
Приходят в нашу жизнь разлуки,
Приходят… и уносят вдаль.

Несут, раскладывая в землю,
И оставляют плач живым
За тех, кто сделал это первым,
Оставшись навсегда родным.

И совесть мучает донельзя,
И с ней неразделимы впредь
Все – кто, не испросив прощенья,
Позволил другу умереть.

И у погостного креста
Рыдаешь, в холм цветы сажая.
Смерть, слезы в кровь твои стирая,
Невыносима, как всегда.

Открылась белизной слепящей
И душу сделала просящей
На панихидах в звон кадильный
С кутьею с привкусом могильным,
По-молчаливому кричащей…

Уходят они из жизни,
Уходят всегда внезапно,
Старея, болея, сжимаясь
В комок от уставшей души.

И пусть не сегодня – завтра,
Но так ли все это важно,
Когда расстаешься с ними —
С впустившими в эту жизнь.