Павел Манжос - Из песен рождаются звёзды – 1. Философская лирика

Как твои одежды ни стирай,
Чище ты, страна моя, не станешь:
Чтоб в твоём аду содеять рай,
Не поможет «Тайд», ни даже «Ваниш».

Правда, как и прежде, не нужна,
Счёта нет надежд опавшим листьям,
И твоя Кремлевская стена —
Кладбище кирпичное для истин.

Правда! Ею свет наш не обжит,
Нет ей ни ночлега, ни обеда.
Выдаче, как встарь, не подлежит
Пораженье – лишь одна победа.

А победа – что с неё возьмёшь?
Гром победный – в мамонтовых бивнях.
И в сердцах владычествует ложь —
Правда в крепостях живет архивных.

Да и там лжепрописи в цене:
«Дал Руси исток воитель Рюрик»,
И неподготовленность к войне
Старый проповедует ханурик.

«Раньше было лучше», – говорят,
«Раньше было лучше», – вторит эхо.
Значит, не последний пройден ад,
Значит, будет новая потеха.

Есть такая слепая наука,
От которой земле злая мука:
Всех лишает ума и здоровья,
А зовётся она – баснословие.

И Европа, Америка, Азия,
Поклоняются до безобразия
Её выводам и положениям
С чувствожаром и умоброжением.

Вот глаголет подобье ханурика,
Что, мол, Русь происходит от Рюрика,
Что крещенье Владимира – благо
И про необходимость Гулага.

Врёт какой-то индиец горластый
Про основы деленья на касты,
Тот, в делах и сужденьях неистов,
В личных бедах винит сионистов.

Врёт в буддийских учениях лоций
Об отказе от чувств и эмоций,
И зовёт вероложец незваный,
В вечный мир внежеланной нирваны.

Пишет некий пиит петербургский,
Очень гордый, что в принципе – русский:
«Царь был добрый, он спас морехода»,
И… плевать, что забил полнарода.

Кто-то впавший в витийство и жречество
Врёт, что Сталин —
спаситель Отечества…
Как заутреням, как и обедням,
Несть конца баснословия бредням.

И орут, и визжат до истерики
Про злодейства и козни Америки,
И про выбор Адама греховный,
И про Запад, такой бездуховный.

Не мирами – да хрен бы и прах с ними —
Правят черти мозгами несчастными!
Всё, что взял ты, и всё, что припас я
Вместо мысли, – коварная басня.

И, когда призовёт нас Всевышний
На Свой суд… нет, братишка, шалишь, мы
И тогда осознать не сумеем,
Что доверились басням-бредеям.

Ах, нет души, и Бога нет,
И звёзды… Нет, не аметисты.
Мы знаем всё про белый свет,
С пелёнок самых атеисты.

И не пьянит нас высота,
И не страшат нас катаклизмы,
И слишком чётко неспроста
В нас бьются биомеханизмы.

Иной ушёл в водковорот,
Она распущена, растлен он,
Орёт: «За Сталина!» урод,
Другой смердит: «Вот встал бы Ленин!»

Церквями полнится страна,
Пред служкой стягивает шапку,
Но нет страшнее веруна,
Что за Христа порвёт, как тряпку.

Безмозглый быдлоконтингент!
Твоё вместилище – помойка,
Твой президент – Грядущий Мент
И с перепоя перестройка.

Лишь один ночи стон
Стоит в ушах от беспросветной тишины,
Лишь одиночеством
Мои раздумия полночные полны.

Неотвратимое!
Из круга вырваться дай стрелке часовой!
Не отврати моё
Очарованье непрочитанной главой!

В тени целуются,
А я целую сонные слова:
«Темница улица,
Лампадою моя в ней голова».

Но нет, в ней тенью я
У ног желанных простираюсь ниц.
Но вдруг – видение:
Толпится очередь. Как много разных лиц!

Нашёл знакомое.
Ах, вот души слепое торжество!
Тяжёл закон её:
Имея всё, желать лишь одного.

Виват пророчествам!
Меня зовёт приятель из толпы:
«За одиночеством
Что ж не становишься ты в очередь судьбы?

Ан бедность тянется!
Тебе твоё достанется, не трусь,
А не достанется —
Я одиночеством с тобою поделюсь.

Зачем на смену дню
Приходит к нам мечтательная ночь?
Общенью сменную
Мы одиночества пьём радость, одиноч…»

И странно-явственный
Растаял образ, как и родился,
И стало ясно мне:
Как без себя, без одиночества нельзя.