Ольга Хольман - Точка над О

В профиле тонком ли, в лёгком движении рук,
Взмахе ресниц, в повороте или наклоне —
Линии нежности неуловимы, как звук,
Их ни один хиромант не найдёт на ладони.

С силой, которой росток пробивает бетон,
Нежность растёт и как будто сама себя множит.
В этом бою ты давно уже побеждён —
Первым и робким прикосновением к коже.

Так зарождается лучшая из ночей,
Определяя новое место гнездовья.
Нежность всегда начинается с мелочей,
И покоряет тебя, обернувшись любовью.

Без малого – тридцать, а те же девчонки-мальчишки:
Соблазны, кокетство и кошки-мышкины страсти.
Ты слишком родной, и мне страшно от этого «слишком»,
Как страшно бывает от вновь обретённого счастья.

Нырять в этот омут – не размышляя, не мучась,
Не слушая больше доброжелательных мнений.

Сомненья лелеять – довольно печальная участь.
Без малого – тридцать!
И хватит просаживать время.

Где-то у горизонта гремят поезда.
Южная ночь обжигает, как солнце полудня.
Красным домашним вином себя разнуздав,
Я начинаю отсчёт опускных жарких будней.

Ухает сыч. В чёрном небе ищу звёздный ковш,
Путаясь в блёстках созвездий.
Какая погода!
Жаркие ночи: июль бесподобно хорош
И беспробудна моя молодая свобода!

С этой причёской ты удивительно юн.
С этой улыбкой ты потрясающе светел!

Каждому нужно сколько-то горьких лун,
Чтобы бессонниц липкие сбросить сети,
Чтобы дышать без боли и без обид
И заново верить – так, как умел когда-то.

Сердце, конечно, новый запустит бит,
Но маленькой смертью станет черта невозврата.

Струится в бокал нить дешёвенького винца,
Дымится в лицо паутинка твоей сигареты.
Я девушка-сон. Досмотри меня до конца:
Доспи до утра, проживи ахинею сюжета,
Прожуй комья в горле, чтоб плюнулось далеко, —
Наутро, когда остывает клубок одеяла…

Я девушка-сон.
Со мною совсем не легко,
И лучше б проснуться – пока беспробудно не стало.

Кого-то сомнения гложут:
Мол, свет ли в конце тоннеля?
А я год от года – моложе
И в чем-то даже смелее.

Вот она, женская сила:
Всё прожитое – шедевры!
Нет, я б ни за что не сменила
Последний в двадцатке – на первый!

Кутаюсь, греюсь в тёплых твоих объятьях —
Словно возможно мёрзнуть под солнцем Крыма!
Ты меня даже ни разу не видел в платье —
Только в купальнике: лето, жара, вестимо.
Мокрые волосы пахнут солёным морем,
Гладкая кожа пахнет загаром южным…

С кем-то другим быть «в радости или горе»,
Кому-то другому быть бесконечно нужной;
И не тебе сына дарить и дочку,
Не ты окольцуешь пальцы мои и сердце.

Так отчего же просится чувство в строчках,
И только в твоих руках я могу согреться?

А мне б хоть на полчаса оказаться там,
Где море шлифует крымский скалистый берег!
Где нет городской суеты и чужих истерик,
Где голову кружит горная высота
И даже у ветра неповторимый вкус,
А солнце такое, как больше нигде на свете!

Мой островок на необъятной планете —
Словно жемчужина в нитке дешевых бус,
Словно фонарный лучик в кромешной мгле.

Время течет, пальцы водой омывая.
Дайте мне полчаса!
Есть филиалы у Рая,
И я побывала в одном из них на Земле.

Хрупкие пальцы её
Держишь в большой руке.
Время года прольёт
И растворит в реке;

Плавится, тает лёд
Под нежной улыбкой глаз.
Тонкие пальцы её
Держишь как в первый раз!

Пусть сердце стучит в груди
Свой нервный, безумный бит.
Она тебе всё простит.
Ты только её люби.

Любовь устроилась в ладошках:
Горячая – растопит лёд!
На вид ещё такая крошка,
Но, видишь, с каждым днём растёт
И крепнет, набирает силу,
И нежность льется за края.
Она точь-в-точь, как я просила:
Такая настоящая!

Стою, смущённая немножко,
И на тебя в упор смотрю.
Я принесла любовь в ладошках.
Она твоя, бери! Дарю!