Маргарита Буценко - Озеро грёз. Я дарю тебе это озеро

2010

Почти забылась боль немая,
Душевный стон почти утих.
Призыву разума внимая,
Пишу тебе последний стих.

Как сильный дождь пред жарким летом,
Пройдет совсем печаль моя.
И не вернется больше с ветром.
В последний раз люблю тебя.

Пускай страданья мои мчатся,
За край вселенной во всю прыть.
В последний раз хочу признаться,
Что без тебя мне трудно жить.

О как же трудно мне расстаться
С неслышным шепотом во сне.
Я зарекаюсь не влюбляться.
В последний раз пишу тебе.

2010

Над пропастью. Во ржи. Лежать.
Смотреть сквозь воздух, знать, мечтать.
Струится запах. Васильки.
Журчанье тихое реки. Небес лазурь.
Немой вопрос: «На что сдадим мы этот кросс?»
Пигменты радости. Иначе.
Без эйфории. Неудача.
Удар. Падение. Расстрел.
Ты победил, если успел.
Усталость снова. Повседневность.
Аморфность, чуждость, безыдейность.
Обыденность. Распад. Скандал.
Разбитый кем-то идеал.
Над пропастью. Во ржи опять.
Стоять, смотреть и понимать.
Прохладно. Ветер. Застегнись.
Улыбка. Пафос. Это жизнь

2010

Как нежно ветер развевает твои локоны,
Как горячо весна целует твои руки.
С букетом лилий белых я стою под окнами
И слышу голоса божественные звуки.

Багряной поступью осенних листопадов,
Холодной вьюгой, непроглядными ночами,
То нежной, то пустой игрою взглядов
Ты в мою жизнь вошла, пленив меня плечами.

Я опьянён своей мечтою светлой, зыбкой,
Но убивает едкий дым твоих речей.
И воскрешает теплая улыбка,
И я молюсь за свет твоих очей.

Как в мечте, полный тайны и страсти.
Как в мечте, как во снах, как в бреду.
Неудачно раскладывал масти
И тонул в сигаретном дыму.

То шутил, то стоял без движенья,
То садился, то снова вставал,
И собой вызывал восхищенье,
И случайные взгляды бросал.

Он грустил и так громко смеялся,
С безразличной искрою в глазах.
Он нисколько в меня не влюблялся,
Но унес мой покой на руках.

2010

Теплая боль в голове,
И такая странная:
Не стучащая и терпимая,
Раскаленная и туманная,
Совершенно неизлечимая.

Во всем теле слышна она, дерзкая,
Бесполезная и постоянная.
То плывущая, то резкая,
То отчетливая, то дурманная.

Лишь она занимает сознание
И пульсирует где-то под венами.
Эта дикая боль – страдание.
Это жизнь, окруженная стенами.

2010

Есть у меня один грешок.
Кто пил латте, те не поймут:
Кладу ежей в большой мешок
И жду, пока они уснут.

Они не спят и день, и два.
Я на ногах стою едва.
Скажите, люди, мне без лжи,
Спят ли когда-нибудь ежи?

Когда я сильно устаю,
То, широко начав зевать,
Я из мешка их достаю
И принимаюсь их считать.

Пятнадцать, двадцать, сорок пять…
Я их уже не выношу!
А может, им морковки дать?
Скажите, очень вас прошу.

Им третий день уже не спится.
И вот, сижу, считаю снова.
Мешок нахально шевелится…
Я не курила! Чес-слово!

Четвертый день. Я жрать хочу
Бросать пора бы это дело…
Ежей пинаю и кричу:
«Эй, падлы, вам не надоело?!»

Погибла так моя неделя.
Ежи не спят, я б так сказала.
И если б я их всех не съела,
Я б вам их точно показала.

2010

И рай, и ад, и нечто между.
И голос – тлеющий туман.
Сыграй в моей судьбе невежду,
Чье имя – пустота, обман.

Исток стремлений, мыслей устье
И русло бурное тоски.
Стремясь понять причину грусти,
Теряю важные куски.

Грубеют сны, и гнутся плечи.
Не веселят совсем балы.
И если был бы дух не вечен,
Я б прыгнул в море со скалы.

Разбился б я о камень черный
Скалы стальной гребнём волны.
Тобой я слишком увлеченный,
Одной тобой глаза больны.

Везде слышны мне звуки песни,
Безмерно стар я стал внутри.
Но я воспряну снова, если
Увижу тень твою вдали.