Владимир Лысаков - Два берега. Стихи

И пулю, как награду

Я принял в вышине

Лежа в крови горячей,

Из раны, что текла,

Я долго ждал удачи

И вот, она пришла.

Уж год, как нет орлицы.

Как жизнь ее любил.

Нет милой – у криницы

Злодей ее убил.

Зачем мне жизнь такая,

Коль милой рядом нет…».

Была середина мая,

Над степью плыл рассвет,

И с каждой каплей крови

Жизнь угасала в нём.

Поник ковыль и мак багровый —

Немых свидетелей поклон.

Поклон могучей птице

За ту огромную любовь,

А на траве алела, словно роза

Ещё дымящаяся кровь.

Листья шуршат под ногами,

Звезды горят в вышине,

Образ встаёт пред глазами,

Твой образ, как будто во сне.

Ты улыбнулась и манишь,

Манишь меня за собой,

И, я, позабыв всё на свете,

Шагаю навстречу с судьбой.

Иду через бор. Мои руки

В кровь раздирают кусты.

В апрель тот далёкий шагаю,

Откуда пришла ко мне ты.

С каждым шагом ко мне ты ближе,

Я уже не иду, а бегу.

Через толщу годов тебя вижу,

А дойти до тебя не могу.

Падают яблоки, соком налитые,

Падают с яблонь, дождями умытые,

Ароматные и медовые,

Как зори багровые.

Падают яблоки с бронзовой кожею,

Падают яблоки, на солнце похожие,

Падают с яблонь – ветки качаются —

Яблоня-мать с сыновьями прощается.

Коли я доживу до глубоких седин

И со смертью останусь один на один,

Я в пустые глазницы ей глядя скажу:

«Ты чуток подожди, за бутылкой схожу.

Посидим, поболтаем, подруга, с тобой,

Посидим, поболтаем, пока я живой.

Чай, там не нальешь мне стакана вина?

Там нет и «Сельмага». Ведь так, старина?!

Пока я схожу, стол на кухне накрой:

Стаканы в буфете, на полке второй;

Сало и лук ты в подвале найдешь…

Да будь осторожна! Ещё упадёшь.

Ступеньки крутые, рассыплешься враз,

Тебе не помогут, ни Крым, ни Кавказ.

Ты зубы не скаль, я тебя не боюсь,

Вот ломик возьму, тогда сам посмеюсь.

Угощу тебя так, как «желанных» гостей,

Превратишься безносая в кучу костей.

Ты, давай, не филонь, стол скорей накрывай,

А я побегу, пока ходит трамвай.

…

Не хватит бутылки, пошлём за другой,

А мы поболтаем, пока я живой.

Я улетаю, но это не значит,

Что не мне возврата назад.

Я улетаю – нельзя мне иначе,

Я улетаю в багровый закат.

Я улетаю, но хоть на мгновенье,

Но хоть на мгновенье я всё же вернусь.

К тебе я вернусь в сновиденье,

В память твою я вернусь.

К тебе я вернусь на закате,

На рассвете быть может вернусь

И нежно лучом, как губами,

К алым губам прикоснусь.

Летом, а может весною

Дождиком теплым вернусь,

А может былинкой тонкой

В ноги к тебе поклонюсь.

Осенью бронзовой может,

На алее, ведущей к пруду,

Желтым листочком березы

В ладони тебе упаду.

Кто знает, а может зимою,

Когда за окошком метель,

К тебе я вернусь, как весною

Неизбежно приходит капель.

Для тебя из стихов

Я б составил букет.

Но беда моя в том,

В том, что я не поэт.

В мире лучший портрет

Я б с тебя написал,

Но, как быть – кисть в руках

Никогда не держал.

Я бы твой силуэт

Из червонцев отлил,

Но, увы, за всю жизнь

Ни гроша не скопил.

К твоим стройным ногам,

Если б только я мог,

Положил млечный путь,

Но, как быть – я не Бог.

Для тебя бы хотел

Я единственным стать,

Но решаешь ведь ты —

Моё право лишь ждать.

В день рожденья – тебе,

Внеземной красоты

Подарил бы цветок,

Но цветок этот – Ты!

У нас не было шумной свадьбы,

Нам не было сказано добрых слов,

Не кричали в наш адрес – «Горько!»

Нам не дарили друзья цветов.

Клятв не давали мы лишних

Верными быть до конца,

Судьба нас с тобой обручила,

А не два золотых кольца.

Но наши узы сильнее брачных,

Крепка любви нашей нить.

И ради этого живём мы на свете,

И ради этого стоит жить.

Вечер. Костёр.

Горизонт весь в крови,

На меня из огня

Глаза смотрят твои.

В твоём взгляде укор

И печали печать,

Глаза смотрят в упор,

Их нельзя не понять.

В них сомненье и боль,

И надежды искра,

Неотрывно гляжу

Я на пламя костра.

Пламя лижет сушняк,

Стоит запах хвои,

На меня из огня

Глаза смотрят твои.

И от глаз мне никак

От твоих не уйти,

Я кричу в полумрак:

«Я вернусь! Подожди!»