Елена Крюкова - Сотворение мира

И слепой от рожденья звонарь Калистрат —
С ним мы на колокольню взошли,
И он плакал, шепча: «Твои очи горят,
Как Стожары над краем земли!..» —

Первобытный охотник — он тушу вола
Мне, кровавую, бросил, смеясь, —
И юродивый Ванька — за ним я ушла
По суглинку осеннему, в грязь…

И старик-летописец, что праздник любви,
Как по Четьям-Минеям, справлял,
И, целуя рабочие руки мои,
Их на досках — лучами писал…

Сколько было их?.. — Не перечислю вовек:
Лики светят, и звезды горят,
Каждый раб — человек,
Каждый царь — человек,
И возлюбленный мною — стократ!

О, идите ко мне!.. Не покиньте меня!..
Я любила вас — кожей, нутром,
Плотью сердца, полетом такого огня —
Пред кончиной не вспомнят добром!

Я вас всех заберу в ледяную ладью.
Вы со мной поплывете туда,
Где сбираются души в большую семью,
Где горит Голубая Звезда…

Только чей это лик возникает из тьмы —
Лик безносый, немой, костяной…
Уходи. Я дала тебе Космос взаймы.
Дай побыть мне живою женой.

Я люблю моих милых. Гляди — все пришли,
Притулились, приникли ко мне!..
Напоследок уста горемычной Земли
Я целую в кромешном огне!

О, любимый мой!.. Свет и года, и века
Совершает стремительный путь.
О, возлюблен будь!.. Радость моя велика:
И по смерти меня не забудь…

Ты пришел ко мне — в лицах во многих един —
В заточенье межзвездной тюрьмы —
Ты холоп мой и царь,
Ты отец мой и сын,
Ибо живы друг другом лишь мы!

И, безумная баба, в эфире ночном,
Простирая ко звездам ладонь,
Поняла: бытие снилось девичьим сном,
А теперь- настоящий огонь!

Настоящая Жизнь.
Неподдельная Смерть.
И Любовь, что уже ни о чем
Не рыдает. И звезд золотых круговерть.
И чужая Звезда за плечом.

О, чужая Звезда,
Голубая Звезда!..
Не видна ты с родимой Земли…
Ты дрожишь… Ты по-женски светла и горда…
Как зовут тебя?.. Аннабель-Ли?..

И ни ангелы неба, ни духи пучин
Никогда уже не разлучат
Души любящих женщин, летящих мужчин —
Пусть в безмерном полете одна ты, один,
Пусть никто не вернется назад.

Воздымалась гора над Волгой горбом медведя мохнатого.
Гроза клубилась. Молния изо чрева, мглой объятого,
Ударяла во реки блюдо серебряное.
Звезды закручивались в зените браслетами тяжелыми, древними…
Ночь пахла ягодой безумной, первым золотом
В листве дубов, первым — от звезд идущим — холодом,
Молоком из крынки, из погреба вынутой,
Соленой слезою души скитальческой, всеми покинутой…
Я стояла на горе, в рубахе, голорукая, босая,
Под ветром, рыбой пахнущим, худая, простоволосая,
По любови — страждущая, без любови — одинокая,
Обочь любови плещущая Волга глубокая…
И молилась я так, руки лодчонкой смоленой складывая:
«Господи! Твой шаг в грозовых лучах угадываю —
Пошли мне любовь, Господи, не израненную-избитую,
А счастливую, красивую, давно мною позабытую…
Чтобы я любимого ласкала-лелеяла-холила,
Чтобы я ему в мире подлунном пропасть-загинуть не позволила —
В братоубийствах, в речах из глоток кровавых на площадях завьюженных,
На земле нашей загубленной, выжженной, выпитой, отравленной, остуженной…
Дай, дай мне, Господи!.. И меня-то любовь злая до капли выпила.
Дай — счастливую!.. чтоб я из груди ей в дар
теплое сердце вынула!..»

И внезапно тучи заходили черными полотнищами.
И проклюнулся огонь из туч серными сполохами.
И в дегте неба надо мною воссияли три фигуры слепящие.
Одежды их радужные развевались, по ветру летящие.
Моисей слева — розовый лебедь!
Илия справа — синие крыла хитона распахнуты…
А посередине Господь — руки Его пылающие на всю полночную твердь
размахнуты,
Огненные власы Его поджигают радостными свечьми Вселенную,
Звездные очи молча кричат: Земля, будь благословенною…
Я упала на землю грязную, приникла к ней худым распятием,
Шептала: «Господи, только не посылай мне Твое проклятие —
Ведь я Тебе служила верою и правдою,
Жертвуя нищим Твоим хлебом, сном и иною отрадою!..»

И рек Господь с небес:
«Не плачь, моя доченька.
Грозовая, страшная нынче выдалась ноченька.
Одесную меня стоит Илия в ризе индиговой,
Ошую — Моисей в хитоне заревом, багряном, архистратиговом,
А мои одежды белы как снег, как августовские звезды лучистые:
Целуй их, доченька моя, ангелица, голубица чистая!..
Много грешила — все грехи с тебя снимаются.
Над твоею головушкой — зри!.. — Марс с Венерою обнимаются,
И тебе дам любовь твою единственную последнюю,
облегчу тебе твое изнеможение,
Ибо ты увидела нынче в небе черного августа
Христово Преображение!..»