Рахиль Ра - Стихи II

Я пью твой мрачный и безнадёжный самшит,
Я не сажусь на газоны ломкостью,
А ты меня погаси, затуши,
И радуйся своей благосклонности
Тела, ментальности и души,
Свяжи верёвками, сокруши,
И торжествуй в моей раздавленности,
Неисправимости и не скомканности.

По воде размытость гусар,
Утопающий разговор,
Нацеплявшийся струн гусляр,
Закрутивший звучание в спор,
Клялся взрывом, гремел веслом,
Крик с надрывом, трещал язык,
Ложь, обман, обещаний ком
Сплёлся змеями и затих.
Пахло стоном упавших птенцов
В ожерельях из бубенцов.

Барабулька, я забулькал,
Скомкал, тискал и сожрал,
Белою салфеткой рыбка
С переходом в мой анал.
Испражнения мальками,
Быстротечностью видений,
Слюнно-пресных дефикалий,
Жирно в пузырьках явлений
Вымазанного в перьях дёгтя.
От обвалов штукатурки
В эйфории дней подохли
Раздражённой пены жмурки.
И смеялись с петухами
Ухая с семью замками.

Взгляд паука в упор,
Рухлядь хитина клешни,
Гордые жители гор
В апартаменты шли.
Трескались по бокам,
Маелись в черноте,
Волосы взбил вулкан.
Мазались на холсте
Краски мятых камней
В жизни суш и морей.

Дрался, бился, смеясь удивлялся.
Плакал, орал, в ногах валялся.
Улыбаясь прыгала, ногу сломала,
Устала, в объятья его упала.
Исчезла бабочка, чиркнул кокон
О дерево раскрашенного асфальта,
Спиралью витки прожелезил локон,
Виолончель капала в слёзы альта,
И удивлялась. Смычка осколки
Крошились, и корчились струны в ломке.
Белая сладко-горькая пена
Шипела воздухом, песня тлела.

Импотенцией мозг гложет,
Пролежни в прозрачности идей,
Разве в горло войти сможет
Медузообразность гнутых гвоздей.
Поперхнёшься, перевернёшься
И взорвёшься, рыча в тоске,
Обернёшься, не отзовёшься
Эхом, тонущем в уголке.

Мечите смерматозоиды,
Но выиграет один,
В своих мечтаньях шизоидных
Охотнико-пилигрим.
Пройдет путями незримыми,
Являясь из пустоты,
Созреет в матке. Наивная,
Восцарствуешь — это ты!

Я знаю, обо мне думаешь. Страсть
Несётся, взрывая мозг,
Огромная зубоскалая пасть
В кривой свёрнута рог.
И в бешенстве тишины,
В поток кричащей мочи,
Из позвонков винты
О розовые очки
Стучали в твои глаза.
Избитых слезами щёк
На вилочке железа
В стекавший любви поток
Стремилась, проткнуть кольцо
Сиреневою пыльцой.

Овца из моего яйца
Смеялась дрожью и копытами,
Распространением свинца,
Рассодрогания убытками.
Хвалилась нищетой молва:
«Я сам, Я сам, — а ты — нахлебница!»
Накрыла муравья трава,
И стала тля его наездницей.

Приезд, приход, пристрастие,
Предельная сторона,
Разрезанное безгласие,
Расчёсанный сатана.
В аквариум тихой рыбою,
Зачеркнутостью хвостов,
Червонно-сверкающей глыбою
На встречу тупых китов
Летит, врываясь без стука
Вечное эхо — «Сука!»

Рог затрубил — шагай.
Солнце зовёт — вперёд.
Я зацепилась за край,
Я застряла у нот
Песни издалека
С рваного потолка.

Открыты двери. Мы приходим в гости.
Сердца открыты для любви и почестей.
Звучат шаги и стук знакомой трости.
Смешала жизнь шарообразной лопастью.
Ещё о детстве слушать можно много
Рассказы для заботливых детей.
У каждого из них своя дорога.
Их соки — в канифоль и в канитель.
И если грустно, не молчит Ваш телефон.
Вас любят люди и святой Пантелеймон.

Запаха нет.
Дьявол тихо садится на край
Ложа, постели, шеи.
Дрогнула на скрипке струна,
Гниды спрятали вшей
В смычке, в конском волосе. В канифоль.
Добрый мой Фоль Эпи. Дикая моя Фоль

Зачем ездить на море?
Зачем красить ресницы?
Чтобы сидеть в горе,
Чтобы ломать спицы.
Мне б умереть с голоду,
Не нахожу выхода.
Пить не хочу, холодно.
Пусть засмеётся выхухоль.
Эхом в асфальт — падалью,
Я хохочу и падаю.