Вячеслав Иванов - Cor ardens

О невидимой святыне

День и ночь подъемля труд,

Храм невидимый кладут.

Там, где быти мнят престолу,

Ты стрелу зелену долу,

Кровь мою земле предай

И росточка поджидай.

Процветет цветистой славой

Куст душистый, куст кровавый;

Всех цветней единый цвет,

Краше цвета в мире нет.

Цвет пылает, цвет алеет,

Ветерок его лелеет,-

Вдруг повеет — и легка,

Отделясь от стебелька,

Роза, сладостною тенью

По воздушному теченью,

Как дыханье сна, плывет,

За собой тебя зовет.

В Розе, темной и прозрачной,

Что сквозит, как перстень брачный?-

Не гляди, не вопрошай;

За вожатой поспешай

Через долы, через горы,

Недр земных в глухие норы;

Нежной спутнице внемли;

Весть заветную земли,

Странник темный, странник верный,

Ты неси во мрак пещерный!

В преисподнем гробе — рай…

Три судьбины: выбирай».

В ладье крутолукой луна

Осенней лазурью плыла,

И трепет серебряных струн

Текучая влага влекла -

Порою… Порою, темна,

Глядела пустынная мгла

Под нашей ладьей в зеркала

Стесненных дворцами лагун.

Не руша старинного сна,

Нас гондола тихо несла

Под арками черных мостов;

И в узких каналах со дна

Глядела другая луна,

И шелестом мертвых листов

С кормою шепталась волна.

И Та, что в тебе и во мне

И розой меж нами цвела,

Сияла, как месяц, светла,

Порою в ночной вышине,

Порою в глубокой волне;

Таилась порою, и мгла,

Казалось, ее стерегла;

Порою лучилась, бела,

В небесном, воскресном огне.

Как встарь, Адриатика, ты

Валов белокосмые главы

Влачишь с исступленьем Агавы,

На тирсе зеленой мечты,

Несущей родную добычу,

До отмели грузно домчишь

И, ринув, победно вскричишь,

А берег ответствует кличу.

Молчанием,— кличу глубин,

Безумных извечным безумьем,

То вдруг онемелых раздумьем

Все вспомнивших, древних седин…

И хмурится меркнущий свод

Над влажною нивой змеиной,

Как прежде,— как тою годиной,

Как белый вело хоровод

Твое неизбывное горе

Пред нами… Две чайки тогда

Летели к тебе. Без следа

Одна утонула в просторе…

Другая… О Муза, молчи

О таинстве смерти и жизни,

Как свадебный факел на тризне,

Как звезды в ожившей ночи,

Как парус в дали, осветленной

Последним румянцем луча,

Что, розы небес расточа,

Скользнул над могилой зеленой…

С утра стучит и числит посох

Покорность верную шагов.

Уж остывает в тусклых росах

Истомный червленец лугов.

И чашу хладных вод Психея

К запекшимся несет устам;

И Веспер, слезно пламенея,

Зовет к покою и к звездам.

Но ты все та ж, душа, что встаре!

Гляжу на эти берега,

На море в розовом пожаре,

На усыпленные луга,

На смутные косматых елей

В бессонных сумерках шатры,-

Как через облако похмелий

Мы помним яркие пиры.

Гул ветра словно стон по елям

Протянутых воздушных струн

И белой ночью к плоским мелям

Бегущий с рокотом бурун.-

Не сбор ли дедов светлооких

Из крепкого заклепа рун,

Из волн глубоких, дней далеких -

Арконских тризн седой канун?

Где не с лампадой рудокопа

Читаем библию времен,

Где силлурийского потопа

Ил живоносный обнажен,-

Осталось в бытии что было -

Душа благую слышит весть,-

Окаменело и застыло,

Но в вечно сущем вечно есть.

Ни тьма, ни свет: сестры и брата

Волшебный брак… От их вины

Земля безумием объята,

Глаза небес отвращены.

Не хочет небо звездным блеском

Благословить нагих услад

И лишь цветы по перелескам

Лиловый расширяют взгляд.

Душа, прими и Север серый,

Где древле сладкая вода

Отмыла от гранитов шкеры

Безбрежным половодьем льда,

Растопленного новолетьем

Солнц медленных; где дух ветров

С водой и камнем входит третьим,

Как свой в семье, под хвойный кров.

До хмурых сосен, в сумрак бледный,

От светлых и сладимых струй -

Как люто змий взвился победный,

Огня летучий поцелуй!

Но глыбам обомшелым ведом

Сообщник стародавних чар,

Как родич-папоротник — дедам,

Почуявшим купальский жар.

В тебе ли все, что сердцу светит,

Таилось от начала дней,

И всем, душа, что взор отметит,