Вячеслав Иванов: Нежная тайна

Поет дремучий бор.

И день угас; и в плеске волн,

Где лунною игрой

Спит, убаюкан, легкий челн,—

Чья песнь звенит порой?

Челнок плывет,

Она зовет

За острой той горой.

На бреге том — мечта иль явь?—

Чертога гость, певец:

Он знает путь!— и к брегу вплавь

Кидается пловец…

Где омут синь,

Там сеть закинь —

И выловишь венец.

Я помню сон,

Всех воронов души черней,

Всех вестников верней:

Посол чистилища, он в ней —

Как похоронный звон.

Зачем дано

Мне жалом ласковым губить,

Коль рок любви — убить?

Но всею волей полюбить —

Как ключ пойти на дно!

Всё спит. Крадусь

К покинутой, в убогий дом.

Балкон скрипит. Тайком,

Как тать, ступаю. Огоньком

Мерцает щель. Стучусь.

Узнала стук…

Таит дыхание, дрожа…

Так, отсветы ножа

И тень убийцы сторожа,

Мы притаимся вдруг.

Я дверь, как вор,

Приотворил. Ко мне, бледна,

Метнулася она,

Смертельным ужасом пьяна,

Вперив в убийцу взор…

Есть, Фауст, казнь:

В очах возлюбленной прочесть

Не гнев, не суд, не месть,

Но чуждый блеск — безумья весть —

И дикую боязнь.

«Сгинь!— слышу крик.-

Еще ль тебе мой сладок плач,

Полунощный палач?

Ты, знаю, дьявол,— как ни прячь

Рога в его двойник!..»

А я крещу

Ее рукой, моля: «Прости!

Меня перекрести!

Я сам пришел. Ты ж не грусти,

Как по тебе грущу…»

В мой взор глядит

Чужого неба бирюза…

Застылая слеза

Пустые стеклянит глаза…

Глядит. Молчит. Глядит…

Над малой келией громов раскаты,

И молотами ливень бьет по крыше.

Вниз выгляни: вспухают выше, выше

Из мутной мглы валы, грозой подъяты.

На приступ, скажешь, лезут супостаты,

Повыждав ночь и непогоду лише…

Но брезжит свет; вздохнула буря тише;

Над черным стадом — в серебре палаты.

И дальше молнии; и громы глуше,

Умолк и ливень; роща отдыхает;

В лицо пахнет лугов живая нега.

Потоп отхлынул, снится, от ковчега,

И в млеке лунном сад благоухает —

Новорожденный, на прощеной суше.

В чьи очи явственно взглянула

Живая Тайна естества;

Над кем вселенская листва

С плодами звездными нагнула

Колеблемую Духом сень;

Кто видел елисейский день

И кипарис, как тополь, белый;

Кто — схимой Солнца облечен —

На жертву Солнцу обречен,

Как дуб, опутанный омелой,-

Тот будет, хладный, души жечь

И, как Земли магнитныи полюс,

Сердца держать и воли влечь,-

Один в миру: in Mundo Solus. [6] Один в миру (лат.).

Братья, недолго

Светлую Мать

Темному пологу

У нас отымать!

Братья, не вечно

Дева Кольца

Будет, невстречена,

Стоять у дворца.

Всё, что предельно,-

Сердцу тюрьма,-

Лето ли зелено,

Бела ли зима.

Мните ль, что камни

Возопиют?

Ищете ль знамений?

Они не придут.

В сумраке тайный

Папортник есть:

Вестью нечаянной

В нас должен расцвесть,

Знаю поляну:

Там, над плитой,

В полночь Иванову

Огнь золотой.

Светоч победный

Свод озарит:

Путь заповеданный

Открыт и горит.

День в подземелье,

Свадебный пир:

Другу веселие

И встречи и мир.

Древнее солнце

Стынет вверху

Время исполнится —

Восстать Жениху.

Братья! Не вечно

Дева Кольца

Будет, невстречена,

Стучаться в сердца.

Пускай невнятно будет миру,

О чем пою!

Звончатую он слышит лиру;

Но тайну нежную мою —

Я затаю.

Пускай не верует виденью

Моих очей!

Внимая звонких струй паденью,

О, кто не рад, во тьме ночей,

Тебе, ручей?

Пой, соловей, над розой тайной.

Своей тропой

Пройдет любовник: друг случайный

Вздохнет с тобой… А ты, слепой,

О розе пой!

Слово скажу без прикрас прекрасное, если правдиво

Слово мое; коли нет — други, напрасно я жил!

Долгий прошел, заблуждаяся, путь, коли лживо то

слово,—

Смерть обольстила меня, и обманула Любовь.

В сердце, разлуки кольцом, вписала Любовь

благовестье;

Смерть, возврата кольцом, запечатлела обет.

Лгут уста и мечты; не обманчиво вещее сердце:

Если я в жизни любил, знайте, что Тайна — нежна.

Тайна нежна,— вот слово мое,— а жизнь колыбельна;

Смерть — повитуха; в земле — новая нам

колыбель.

Тайна нежна: мир от вечности — брак, и творенье —

невеста;

Свадебный света чертог — Божья всезвездная