Юргис Балтрушайтис - Лилия и серп

Мрак и свет, покой и страх —
Прахоцвет и цветопрах…

Не меркнет солнце в смертном бытии…
О, вешняя, о, новая гроза,
Как ты трудна! Как ты слепишь мои,
Усталые от праха дней, глаза!

Вся — пламя с дымом, дрогнула лазурь —
И нет границ, не стало берегов!
Тебя я знаю, песня древних бурь,
И, сам — огонь, в огонь иду на зов…

Я знаю жребий этих древних волн,
Что, как прибой, объемлет грудь мою,
Но грудь моя — как нищий утлый челн,
В котором я себя не узнаю…

Грохот мига… Тишь столетий…
Вешний час, воскресший вдруг…
Сладко сердцу быть на свете!
Все же мир — как вечный луг…

Чередуются покосы…
Цвету кашки нет конца…
Не беда, что люди босы,
Что беспомощны сердца!

Не беда, что люди нищи
И что каждый часто сир —
На великом пепелище
Воскресает майский мир!

С молитвой Солнцу встретил я зарю,
С молитвой свету провожаю день —
По мере часа бытия горю,
По мере рока погружаюсь в тень…

В вечернем небе — золото и кровь,
В вечернем поле — тишь, зола и дым —
Но те же бездны снятся вновь и вновь,
Что снились в утро крыльям молодым…

Чем дальше жизнь, тем кротче круг тревог,
И тень вблизи, и зыбкий свет вдали —
Благослови, душа, земной порог
И горькое изглание земли…

Дышат бездной сумерки и зори,
Две отвечных тайны, ночь и день,
В том немом и благостном просторе,
Где земля — лишь малая ступень!..

Для истомной сладости ль, для бед ли
Ты пришло во прах земных степей,
Сердце, здесь, в пыланьи дня, помедли
И полночной горечи испей!

Длятся — тлеют глухо
Дни в немых стенах,
Где о царстве Духа
Молится монах.

Вещей полночной порой,
Алчное сердце, раскрой,

Книгу Времен и Мест —
Alea jacta est!

Чу! Океан бытия!
Быль не пристань моя!

Трепетный парус вскинь —
В море, в смятенье! Аминь!

Вот она, древняя дверь
В царство утех, потерь —

Сирый, в вещей ночи
В дверь роковую стучи!

Перешагни порог
В дали земных дорог,

Где и впредь, как досель,
Будет цвет и метель…

В тяжбе с собой, с людьми,
Темное сердце, прими

Миг ликованья и крест —
Alea jacfa est!

Пустыни, дебри — дни и дни—:
Здесь в хижине повремени!

Грозой иль вьюгой дышит путь —
Прикрой измученную грудь!

Дик, нелюдим простор степей —
Хоть каплю забытья испей!

Вновь День свершил свой пестрый круг…
И вновь — во мгле — со мной сам-друг —

Мне, ослепленному борьбой,
Поет о Вечности прибой…

Стоцветный миг, рассветный час,
Раскрывшись молнией, погac —

И будет сумрак, как ни спорь,
До петухов, до новых зорь,

За тенью свет, за светом — тень —
К полночным звездам дух воздень

И в смуте, в час твоей тоски,
Лишь в кротость душу облеки.

Люблю я этот домик с садом,
С оградой и крыльцом, откуда
Дивлюсь я на дневное чудо,
Раскрытое так щедро рядом…

Долина, холм, а там за ними
Опять сады по горным склонам,
Крест дальней церкви в тонком дыме
И плечи гор в плаще зеленом…

Но в узкой и глухой аллее,
Вот здесь, вблизи благого крова,
Стократ мне ближе и милее
Зеленый конус стройной ели,
Напоминанье о метели,
Пришлец с приветствием былого…

Но жребий дал мне эти ставни,
Как дал калитки скрип железный,
Чтоб позабыть тот мир недавний
И душу отделить от бездны…

Так! Крепче доброе забрало,
Чтоб сердце вдруг не опознало
И не изведало той сути,
Что дышит вечностью в минуте.