Виктор Авин: Вечность номер пять (Сборник стихов)

…Качают ветвями огромные ели
упругой энергией воздух взбивая
запутался ветер и струны запели
балладу о русском темнеющем Рае
о поле, откуда лавиной, невидим
с разгону несется в волшебную чащу
в едином порыве, с предгория Чили
по волнам соленым, становится слаще
в пустыне Морокко вертя апельсины
пьянея от пряностей Хайф-палестины
в пружинках лозы европейские вина
плодя и вращая на крышах, у тира
ван-флюгеры крепости «Епанный Таллинн»
спадая на воды Чудского, на Вече
срывая с петель боевых пары валенки
несется в церквы, синагоги, мечети
России
и по амбразурам его там сгоняют
а он вырывается пулей, на волю,
по избам, за печи, на ходиках маятник
ветер качает и солнце восходит и пьяный
Мессия!
Из изб! Выгоняя всех ангелов в окна!
И поле до ветра становится… «хайм»!
А там, на краю, в лес прямая дорога
И мир выдувает в трубу навоз Бога
отходы от вин, пастилы, Чегевары
каширных свиней и чухонского грога.
И чисто! Безлюдно! Нет Душ и нет Тары
умершей бабули звучит голос тонкый
в избе, спит мамахен, холодные тапочки
И в книжке «народные русские сказки»
бегут по страницам за русской девчонкой
шутя задирая полы красной шапочки
лишь ветер и волки…
— «Спаси меня, Папочка! Сними меня… с елки.»

Тянет Осенью из лЕсу — уж порА
две недели пронесутся, детвора
первоклассная по школам со двора
разойдется в изученьи букваря.
Тянет осенью из лесу — уж под пнем
прячет белка шишки, хвОстик все огнем
ловит ветер парус-листик с муравьем
ощетинился вдруг рябью водоем.
Тянет осенью из лесу, J-майл-J!
Лето бабье ей накаркай, воронье!
Поцелует монитор пусть горячо!
Птица гордая — любовное письмо!
Пока не пнешь — не полетит за океан.
Тянет осенью из лесу на веранду
подмывает дождик карту Какманду
По небритому газону я хожу
бес в ребре, усы торчком, под нос жужжу:
«Тянет осенью из лесу, тянет в лес!
На осину этой ночью ты залезь!
И гляди, гляди, пока не будет резь!
Ты увидишь — в классе рук уж целый лес.
— Задаю вопрос про хмель, мохнатый шмель:
Сколько крови выпил Бог чтоб плюнуть в цель?
На каком кольце Он спилит твою ель?
Будут трусики на кладбище на ней?
Будет высечен год смерти и е-мейл?»

Голубика и морошка на низине, олененок
перламутровые рожки опустил и щиплет мох
и оливками глаза его с каймою всполохов:
Лестница в небо там где ты не был, Бог.
Медная глина в трещинах черных, белое солнце
расплющщены кроны, оранжевый львенок, на холке
верблюда так пего, и иссине-синие полосы зебры:
Лестница в небо там где ты не был, Бог.
Клеканьем пение бабы бездонной об звоны косы
на лоскуты бурой в испарине пашни под шаром
червоным в цвету васильковом ложится… все…Домик!
И лестница к гнездам там где ты создал вакуум
Бог.

Однажды, какая под дубом,
в старинном парке
не добежав в авто до Дома [1] В этом доме, на Пряжке, напротив «Желтого», жЫл Александр Блок.
на речке «Карповке»
я вдруг взглянул натужась вверх
в весенний воздух
передо мной стоял, во-первых,
дуб с глазом-мозгом
а по краям его в охапку
ресницы-розги,
под очень странными углами
висело небо,
а во вторых рядах, за дубом
Бугру с колхоза
за корешок в тепле давала
цель жизни Роза,
склонив пожухлую головку,
в «пальто» — занозы.
Я очень классно удивился
как-будто Бродский
и покраснев потупил взгляд
на лужу плоскую
она даря траву-мочало
ледком подернувшись
как много лет тому назад,
молчала…
— «Мама»!..И я заплакал…
Мозг заворчал:
«Блок
тут же
какал.»

Залив, ряды рыбацких сетей. Темнеет. Банька.
Да в соснах ветер. Фосфоритически луна
об днища лодок, что перевернуты, конечно, в воду
эфира неба, глядит, глядит — желток на беже
блеснет вдруг молния стеблем, в излом, коленом
переходя в бутоны астры на верху неба, и освещая
дорожку к Раю от стекла, в хрустальной вазе
да криво плачущую иву у самой глади, и облачкА
они уложены зефиром, в прямоугольнейшей коробке
Бог вдалеке, на горизонте, сидит на пробке
бутылки с Джином, упавшей с Огненной земли
на бок гольфстрима, в пучки завязанные сны
в верхушках сосен, да волны (их в воду бросили)
плывут к дощатому причалу, спадают хлюпнув
мотая в стояки у дна мочало — морскую брюкву
в песке, у илистой полянки лежит колечко
У баньки пес сторожевой, в овечьей шкуре
Бог с посохом, бежит на встречу, кудахчут куре
далiко… Сейчас что-то будет.