Николай Агнивцев - Мои песенки

Так всю ночь в Сент-Джемском сквере,
Сделав 104 круга,
Черный Томми с черной Мэри
Не могли найти друг друга.

Придя к Сантуцце, юный Герцог,
По приказанью Дамы сердца,
Был прямо в спальню проведен!
Пусть ваши очи разомкнутся,
Ведь в спальне не было Сантуццы,
И не нарушен был бонтон!..

Но через миг у двери спальной
Раздался голос, моментально
Приведший Герцога к нулю:
— Ах, милый Герцог, я из ванны
Иду в костюме Монны-Ванны
И отвернуться вас молю!

Во всем покорный этикету,
Исполнил Герцог просьбу эту.
И слушал лишь из уголка
Весьма застенчиво и скромно,
Как шелестели с дрожью томной
Любовь дразнящие шелка.

И, просидев минут 15,
Боясь от страсти разорваться,
Он, наконец, промолвил так:
— Когда же, о мадам Сантуцца,
Мне можно будет повернуться?
И был ответ ему: «Дурак!»

Где-то давно в неком цирке одном
Жили два клоуна Бим и Бом.
Бим-Бом! Бим-Бом!

Как-то, увидев наездницу Кэтти,
В Кэтти влюбились два клоуна эти
Бим-Бом! Бим-Бом:

И очень долго в петрарковском стиле
Томно бледнели и томно грустили
Бим-Бом! Бим-Бом!

И наконец, влезши в красные фраки,
К Кэтти явились, мечтая о браке,
Бим-Бом! Бим-Бом!

И, перед Кэтти представши, вначале
Сделали в воздухе сальто-мортале
Бим-Бом! Бим-Бом!

— Вы всех наездниц прекрасней на свете,
Молвили Кэтти два клоуна эти
Бим-Бом! Бим-Бом!
«Верьте, сударыня, в целой конюшне
Всех лошадей мы вам будем послушней»
Бим-Бом! Бим-Бом!

И, в умиленье, растрогавшись очень,
Дали друг другу по паре пощечин
Бим-Бом! Бим-Бом!

Кэтти смеялась и долго, и шумно:
— Ola-la! Bravo! Вы так остроумны
Бим-Бом! Бим-Бом!

И удалились домой, как вначале,
Сделавши в воздухе сальто-мортале
Бим-Бом! Бим-Бом!

И поступили, в любовном эксцессе,
С горя в «Бюро похоронных процессий»
Бим-Бом! Бим-Бом!

Как-то раз купалась где-то
В море барышня одна:
Мариэта! Мариэта!
Называлась так она.

Ах, не снился и аскету,
И аскету этот вид!
И вот эту Мариэту
Увидал гренландский кит.

И, увлекшись Мариэтой,
Как восторженный дурак.
Тут же с барышнею этой
Пожелал вступить он в брак.

Но пока он ту блондинку
Звал в мечтах своей женой,
Та блондинка — прыг в кабинку
И ушла к себе домой.

И разбив мечты свои там,
Горем тягостным убит,
В острой форме менингитом
Заболел гренландский кит.

Три недели непрестанно
Кит не спал, не пил, не ел,
Лишь вздыхал, пускал фонтаны
И худел, худел, худел!..

И вблизи пустой кабинки,
Потерявши аппетит,
Стал в конце концов сардинкой
Si devant [3] Si devant — (франц.) — таким образом. гренландский кит!

У Зюлейки-ханум
Губы, как рахат-лукум,
Щеки, как персики из Азарбинада,
Глаза, как сливы из шахского сада!
Азербайджанской дороги длинней
Зюлейкины черные косы,
А под рубашкой у ней
Спрятаны два абрикоса!
И вся она, вва!
Как халва!
Честное слово!
Только любит она не меня,
А — другого!

Дребезжит гитара сонно,
Где-то булькает мадера…
Ночь. Луна. В окошке — Донна,
Под окошком — кабальеро!

Ну-с, итак, в испанском стиле
Начинаю ритурнель я!..
Место действия — в Севилье,
Время действия — в апреле!

Скоро будет две недели,
Как, жене своей на горе,
Дон-Супруг на каравелле
Где-то путается в море.

Услыхав о том открыто,
Дон-Сосед, от страсти ярой
Вмиг лишившись аппетита,
Под окно пришел с гитарой.

Все что знал пропел он Донне!
И, уставши, напоследок
Он запел в мажорном тоне
Приблизительно вот эдак:

— Донна! Донна! В вашей власти
Сердце вашего соседа!
Ах, от страсти я на части
Разрываюсь, как торпеда!

— Нет! Не ждите поцелуя!!
Отвечала Донна тонко,
— Нет, нет, нет! Не изменю я
Своему супругу дону!

И добавила, вздыхая,
Не без некоторой дрожи:
— К вам не выйду никогда я!
На других я не похожа!