Арсений Тарковский - Судьба моя сгорела между строк

Народное поверье сбылось — солнечное затмение стало вестником несчастий. «Дядя Володя вместе с армией Самсонова погиб в Мазурских болотах… Он стал моим героем, постоянным участником моих игр и сновидений» [7] Тарковский Арсений . «Пунктир» / Журнал «Семья», № 17, 1990. .

Генерал-майор Александр Васильевич Самсонов, армия которого попала в окружение и погибла, застрелился в Восточной Пруссии.

Такие трагические события российской истории предшествовали поступлению Асика Тарковского в гимназию. Располагалась она недалеко от дома Тарковских на той же Александровской улице.

«Учился я в гимназии Крыжановского, где были очень хорошие преподаватели. Гимназия (частная) была «классической», но преподавание естественных наук там было поставлено отлично, физический кабинет, химическая лаборатория были хорошо оборудованы, различные коллекции — насекомых, минералов — были велики; нам, гимназистам, их часто показывали: Милетий Карпович Крыжановский был любителем естественных наук, хоть и был филологом» [8] Тарковский Арсений. «Пунктир» / Журнал «Семья», № 17, 1990. .

Три года проучился Асик Тарковский в гимназии Крыжановского до начала революции и Гражданской войны.

Иносказательный образ «песка» — революции, нахлынувшей на страну, снова возвращает нас к Лермонтову, к его «Трем пальмам»:

Революция и последовавшая за ней Гражданская война были на Украине особенно ожесточенными. Елисаветград, этот «маленький Париж», как назвал его некогда Николай Добролюбов, оказался в эпицентре братоубийственной войны. Арсений Тарковский часто цитировал строчки из стихотворения Эдуарда Багрицкого «Голуби», написанного в 1922 году. Это романтическое стихотворение о Гражданской войне заканчивается оптимистически:

То есть не зря повоевали, не зря были пролиты реки крови… Но две строки из этого стихотворения, которые часто цитировал Тарковский, — «…туда, где Знаменка дымится, / И пышет Елисаветград!» — заставляют усомниться в справедливости авторского заключения. Жаль, что в пунктуации нет знака, выражающего глубокую скорбь… Для Тарковского это была не просто цитата. Он помнил, как обстреливался и горел город, как врывались в дом, грабили и избивали его близких то красные, то белые, то зеленые, то григорьевцы. Семья Тарковских вынуждена была оставить свой дом и переселиться к сестре Марии Даниловны, Ольге Гусевой.